Железные аргументы

Существуют специальные упражнения для лицевых мускулов, которые следует практиковать каждый день перед зеркалом, они помогут вам приобрести надлежащую кривизну мозговых извилин, чтобы можно было менять позицию в мгновение ока.

Да, господин таможенный офицер, я перешел границу и я могу обьяснить, откуда взялась эта лишняя бутылка виски.

(Кто-нибудь заметил, как подрагивают мускулы на его ногах, готовых броситься к новому местоположению?)

Пересмотр определений

Пересмотр определений происходит, когда некто изменяет значение слов, чтобы иметь возможность ответить на возражение, выдвинутое против первоначальной формулировки. Изменяя значение слов, спорящий тем самым превращает высказывание в совершенно другое утверждение.

— Он ни разу не был за границей.

— Вообще-то он ездил в Булонь.

— Ну, посещение Булони едва ли можно назвать поездкой за границу.

(Как же еще это можно назвать? Может быть, назовем это сидением в шезлонге на берегу в Блэкпуле?)

Слова употребляются в общепринятых значениях. Если мы будем считать позволительным отвечать на критику наших высказываний эаявлением, что наши слова значили нечто совершенно непривычное, то любое рациональное рассуждение рассыплется на куски.

Ошибочность этого софизма заключается в незаметной подмене одного понятия другим под личиной объяснения истинного значения высказывания. Обоснование, предложенное для одной позиции, может не годиться для ее заменителя. («Понимаете, офицер, когда я говорил, что не пил, я имел в виду, что выпил не больше, чем мог бы выпить, если бы просто зашел в гости к знакомым».)

Пересмотр определений позволяет человеку, потерпевшему поражение в споре, сохранить лицо, заявив, что на самом деле он высказывал совершенно другое утверждение. Этот софизм также разрешает сделать поправку на возможные исключения благодаря введению более ограниченной интерпретации.

— У вас нет опыта в противостоянии терроризму.

— Почему же? Я выступал в должности консультанта по борьбе с терроризмом при правительствах Малайзии и Сингапура, а также четыре года обучался в академии спецназа в США.

— Я имел в виду, что у вас нет опыта противостояния террористам в Англии.

(Нужно было назвать конкретно Сканторп, так было бы еще надежнее.)

Когда я говорил, что нами правят тираны, я, разумеется, имел в виду сборщиков налогов и чиновников, а никоим образом не Ваше Величество.

Пересмотр определений — излюбленное прибежище философов. Предлагаемые ими определения «добродетели», «блага» и даже самого понятия «значения» составлены наподобие крикетных воротец, куда их коллеги забрасывают мячи. Когда удачно закрученный мяч раскидывает столбики воротец, такой философ, вместо того чтобы с достоинством удалиться в раздевалку, скорее всего, начнет заново устанавливать столбики чуть в стороне от изначальной позиции и доказывать, что, если бы они стояли там, мяч бы в них не попал.

Иллюстрацией к сказанному служит пассаж из произведения Льюиса Кэрролла:

— …Вот тебе и слава!

— Я не понимаю, при чем здесь «слава»? — спросила Алиса.

Шалтай Болтай презрительно улыбнулся.

— И не поймешь, пока я тебе не обьясню,

 — ответил он. — Я хотел сказать: «Разьяснил, как по полкам разложил!»

— Но «слава» совсем не значит: «разьяснил, как по полкам разложил!» — возразила Алиса.

— Когда я беру слово, оно означает то, что я хочу, не больше и не меньше, — сказал Шалтай презрительно.[6]

Британские министры финансов не менее искусно пользуются этим софизмом. При них имеется большой штат чиновников казначейства, единственная задача которых заключается в том, чтобы переопределять такие понятия, как «рост», «вложение», «трата» и «экономический цикл».