Железный марш

— Видать, хороший у него протежер был. Продвигал нужного человека… В министерстве стал он, конечно, не первой, но и не последней фигурой. Завел нужные связи. Знакомства. Женился, как всякий уважающий себя карьерист, на дочери своего начальника. Тоже красавица была необыкновенная. Одно плохо — еврейка. Дочь ему родила. А потом в автокатастрофе погибла… Тут уже вовсю перестройка шла, рыночные отношения. И в конце концов отчалил наш подследственный из тихой министерской гавани в широкое море бизнеса. И не какой-нибудь там задрипанной лодочкой, а сразу океанским лайнером. По слухам, за несколько лет сколотил себе немыслимое состояние. Это по нашим меркам, конечно. Снова женился. Дворец четырехэтажный отгрохал на Троицком поле. Картины и антиквариат на миллионы закупал. Ну и все остальное тоже на уровне. Одним словом, заматерел. И надо полагать, в один прекрасный день вольно или невольно перешел дорогу его мафиозному величеству… Между прочим, я не удивлюсь, если этот самый «император» на его похоронах был и безутешной слезой умывался.

— Погоди! Кажется, я знаю, кто это! — встрепенулась Ника. Виталька бросил на старую подругу иронично-скептический взгляд. — Нет, правда, ты послушай! Тетя Гера, ну гадалка моя старая, когда прощупывала фотографии, выделила мне одного человека. Крупный бизнесмен из Петербурга. Тоже некоронованный «король металла». Так вот, она почувствовала, что он имел какое-то отношение к смерти Широкова! А значит, и Олега!

— Оригинальный способ вести расследование, — усмехнулся Калашников. — Советую запатентовать…

— Ты можешь смеяться, но я ей верю. Она ведь правда ясновидящая!

— А фамилию этого «короля» она тебе по секрету не сказала?

— Фамилию я узнала из другого источника. По происхождению он поляк. Боровский Вольдемар Казимирович.

С Витальки мигом слетели остатки былого скепсиса.

— Атас! Ты не шутишь?

— Вот тебе крест! — Ника истово перекрестила нагую грудь.

— Полный атас! — Глаза у Калашникова разгорелись. — Фирма «Балт-Эко»! Неужели… — Но тотчас лицо его приняло прежнее, скептическое выражение. — Исключено. Только не Боровский…

— Но почему? — удивилась Ника. — По-моему, он как нельзя лучше подходит на роль «императора»!

Виталька скривился и покачал головой.

— Говорю же, исключено. Слишком много форсу. Дворцы, «кадиллаки», собственный вертолет. Эдакое шляхетское фанфаронство…

— А ты откуда его знаешь?

— Так, проходил у меня по одному делу. Нет, кто угодно, только не Боровский. Особа, приближенная к «императору», — может быть. Но не сам «император»… Его мафиозное величество — человек скромный. Форсу не любит. Из толпы не выделяется. И ездит наверняка просто на «Жигулях». И даже без личного шофера. Сидит себе где-нибудь на скромной дачке и выращивает розы. Милый такой человечек. На какого никогда не подумаешь. Зато все у него ох как крепко схвачено!..

— Но почему ты решил, что он должен быть непременно таким?

— Интуиция подсказывает, старуха. Интуиция! Великая вещь для профессионала… А этого пана Боровского мы теперь обязательно разъясним. Я хоть во всю эту магическую чепуху не верю, но профессиональную интуицию уважаю. Даже у ясновидящей старухи…

— Ну ладно, может быть, «император» действительно не он. Но Боровский вполне мог не поделить что-то с Широковым и отдать приказ ликвидировать его.

— Чепуха. Знаешь, что бы тогда началось? Война! Крутая мафиозная разборка с применением танков и артиллерии. И потом, у каждого из этих железных королей было свое королевство. Так что делить им было, в сущности, нечего. Разве что — место особы, приближенной к «императору». Если, конечно, они вообще знали, что он «император»…

— Эх, жаль, что Шакала застрелили, — вздохнула Ника. — Уж он-то наверняка мог бы вывести нас на заказчика…

— Ой, не смеши ты меня, старая! Шакал бы скорее язык себе откусил, чем выдал того, кто его нанял. Знать же он мог только посредников… И вообще, не убивал он Широкова, — задумчиво добавил Виталька.

— Как — не убивал?! Не может быть! — вскинувшись на колени, удивилась Ника.

— Так и не убивал. Потому что его самого как мальчишку подставили. А замочил Широкова кто-то другой. И замочил, между прочим, очень профессионально…

— Ты что-то знаешь. Я это вижу. Рассказывай немедленно!

Но Виталька сделал безоговорочный жест.

— Дальнейшее — молчание, — ответил он словами Гамлета. И для верности приложил к губам палец. — Больше я тебе пока ничего не скажу. И так уже на две статьи наговорил. А может, и на все три, с конфискацией… Кстати, мы сегодня пиво пить будем? У меня уже в глотке пересохло. И вообще, соскучился я по женской ласке…

— Соскучился, говоришь? — Ника лукаво усмехнулась. Поняв, что разговор окончен и больше она ничего из Витальки не вытянет, легла на спину, вскинула к небу стройные ноги и одним ловким движением стянула с себя трусики, а затем со смехом швырнула их прямо в лицо своему приятелю. — Ну так наслаждайся!

И в ослепительной наготе со смехом поскакала купаться.