Железный замок (без цензуры)

Туалеты располагались рядом, и отряд ввалился в один из них всей гурьбой. Тут было очень чисто, практически стерильно: белоснежная плитка и сантехника, сверкающие краны и идеально отмытые зеркала, которые казались продолжением комнаты. О том, что Той давным-давно заброшен, не говорило абсолютно ничего: ни капли ржавчины, ни пылинки - всё идеально.

Отряд окружил раковину, Айтер на правах старшего приподнял рычажок смесителя. Люди замерли в предвкушении и подались вперёд, гипнотизируя кран, который отозвался долгим и протяжным гудением в трубах, ушедшим куда-то немыслимо глубоко.

Ибар испуганно огляделся и инстинктивно поднял автомат.

- Спокойно, - почему-то шёпотом сказал ему Айтер, и в тот же самый момент потекла струйка воды – тонкая, как нитка, но кристально чистая. Табас возликовал, в горле запершило, он еле-еле держал себя в руках

- Есть! – обрадовался Руба, притопывавший на месте от нетерпения. Он хотел сразу же подставить свою флягу, но Айтер отвёл его руку в сторону:

- Погоди.

Поток с каждой секундой набирал силу. Кран несколько раз «чихнул» воздухом, снова заставив Ибара понервничать, и после этого вода потекла в полную мощь.

- Чего у одного столпились? – спросил наниматель, улыбавшийся во все свои тридцать два пожелтевших зуба. - Вон остальные! – он стянул через голову длинную рубаху и брызнул на себя ледяной водой, обдав стоявшего рядом Табаса.

Тот, отбросив в сторону рюкзак, положив автомат на пол и сбросив в два счёта вонючее дикарское тряпьё, открыл свой кран.

Сначала он напился. Жадно, большими глотками, едва не разрывавшими горло, испытывая непередаваемое удовольствие от того, что, наконец-то, можно пить не столько, сколько надо, а столько, сколько хочешь, ощущая, как божественно вкусная влага льётся в глотку и все внутренности, словно забытый на подоконнике цветок в горшке: разбухают, расцветают, напитываются силой.

- Какой же кайф… - полуголый Руба мылся в раковине, повизгивая от удовольствия.

Напившись, Табас сунулся под кран. Струя, ударившая в затылок, приятно освежила и несколько отрезвила, придала бодрость. Помассировав голову пальцами, он посмотрел вниз и увидел, что вода, стекавшая с волос, была почти чёрной. Вместе с ней падали маленькие тёмные комочки, исчезавшие в сливном  отверстии. Мерзость. Всё тело оказалось покрыто разводами и ужасно воняло. Табас набирал полные пригоршни, щедро смачивая себе плечи, грудь и спину, но не мог нормально отмыться, только размазывал грязь. Ощущение было отвратительным.

- Заканчивайте! – скомандовал Айтер. – Потом приведёте себя в порядок. В домах должны быть нормальные душевые.

Люди нехотя отходили от раковин – мокрые насквозь, но довольные.

Ибар распечатал упаковку бинтов и, отвернувшись от зеркала, обматывал голову. На белой ткани тут же проступали пятна влаги, капли стекали по уродливой спине, похожей из-за шрамов на карту горного кряжа.

Одеваться Табас не стал, предпочёл остаться как был - в мокрых штанах и ботинках. Остальные последовали его примеру. Сейчас, посмотрев на товарищей по отряду, Табас ужаснулся тому, как они исхудали. Пустыня высосала из людей все соки, не дав взамен ничего полезного: лишь пыль и постоянную горечь во рту.

Айтер, постояв какое-то время в зале ожидания, нашёл нужный ему указатель и ткнул пальцем:

- Ага, вон туда.

Он вывел людей в длинный высокий коридор, увидев который Табас обомлел. Той в очередной раз обманул его: вместо серого бетона и безликого белого пластика, вместо строгой функциональности и аскетизма, астероид встретил его яркой мозаикой на стенах и потолке, изображавшей звёздное небо, и застеклёнными витринами, в которых лежало нечто, сразу же привлекавшее внимание.

Модели самолётов: от самых первых деревянных поделок до суборбитальных лайнеров, которые когда-то перевозили людей и грузы на Кроносе. Затем спутники, космические корабли и ракеты: от примитивных пороховых двигателей до астероидов Колонизационной флотилии. Какие-то из них Табас узнавал по прочитанным в детстве книгам, но многие видел впервые.

Юноша чуть ли не пищал от счастья, перебегая от одной великолепно детализированной модели к другой, а Ибар лишь фыркнул, покачав головой:

- Игрушки…

Но Табасу не было обидно: к чёрту, пусть бурчит, что хочет. Зато он с удовольствием остался бы жить в этом зале. Жаль только, поясняющие надписи оказались неразборчивыми – вроде бы буквы те же, а слова, составленные из них, похожи на современный язык очень отдалённо.

Первым, что бросилось в глаза после того, как туннель остался за спиной, стало небо.

Юноша открыл рот, и задрал голову, глядя на то, как в насыщенно-синей вышине, плывут тучные стада белоснежных облаков. Это было настолько неожиданно и сюрреалистично, что Табас никак не мог поверить в то, что видит это на самом деле, а не находится во власти какой-нибудь мощной иллюзии.

Ибар что-то прошептал рядом.

- А, это же голограмма, - Айтер одной фразой разрушил всю магию. – Тут ещё много таких штук.