Железо снаружи (ЛП)

— Кто знает? — ответил Хонсю, улыбаясь щербатой улыбкой. — Может быть, и я. Вот роскошно выйдет: полукровка без рода и племени — и сидит на Костяном Троне. Доживи Форрикс до такого, я бы многое отдал, чтобы увидеть выражение его лица!

— Вы сошли с ума, — определил Бронн — теперь он знал это так же точно, как знал состав коренных пород Калта.

— Возможно, — согласился Хонсю и, отвернувшись от Бронна, направился к аппарели «Адского бура». — Но сейчас мне предстоит найти один храм, а тебе — затянуть одно сражение.

Перед ним на борт установки поднялись еще приблизительно сорок Железных Воинов — они промаршировали по аппарели, проявив образцовую дисциплину. Бронн знал многих из этих воинов: одни из лучших бойцов, оставшихся в легионе, все сражались на Терре, все принесли особые обеты перед Костяным Троном. И именно они теперь вынуждены участвовать в столь позорной войне — при мысли об этом Бронн чувствовал горделивую горечь.

Грендель и Свежерожденный скрылись внутри, а Хонсю остановился на аппарели и отсалютовал Бронну, подняв сжатый кулак и ударив им по нагруднику.

— Дай мне день. Дай мне один день — и взамен я дам тебе такую победу, которая заставит тебя забыть о всяких «старых традициях».

Аппарель начала закрываться, и Бронн кивнул, но он слышал ложь в голосе Кузнеца Войны, и сердце его тревожно сжалось.

Хонсю оставил их здесь умирать.

сейчас

Боль усиливалась.

Его доспех полностью вышел из строя, и двигаться стало практически невозможно. Раньше он был грозным воином, но теперь силы покидали его. Броня, раньше защищавшая, стала тяжким грузом, который слабеющее тело больше не могло нести. Он помнил день, когда получил этот доспех, помнил величественные колонны Каменной галереи и то, как вместе с тысячами братьев по оружию преклонил колени перед примархом в вороненой броне.

Бронн вспомнил, какую несокрушимую гордость ощутил тогда: он стал частью чего-то более великого, чем он сам, и это чувство помогло ему пережить самые темные дни Великого предательства. Но Долгая Война и упадок, в который погрузился легион, показали ему, что несокрушимых вещей не существует. Можно унизить даже самого уверенного в себе гордеца, можно взять штурмом даже самую неприступную крепость — и даже самая твердая вера может пошатнуться перед лицом предательства.

В чем он ошибся?…

Атака Рожденных Кровью провалилась: Ультрадесантники и ультрамарские солдаты, действуя вместе, сумели остановить нападавших и заставили их повернуть вспять. Свирепые воины Механикус набросились на своих темных братьев с особо лютой ненавистью, потому что враги их когда-то были такими же, как они. Перевес оказался на стороне имперских сил, но в этот момент на поле битвы появилась Черная базилика, и ее орудия нанесли защитникам страшный урон, поставив на грань полного уничтожения.

Но в конце концов и это мощное оружие было потеряно…

По всей пещере валялись обломки черной громадины — бесценные останки, обреченные ржаветь в здешней влажной атмосфере, ибо некому было их собрать: из Темных Механикус в живых не осталось никого. Бронну следовало предвидеть вероятность саботажа, ведь Гвардия Ворона именно на этом и специализировалась: удары из тени и скрытое проникновение в цитадели с самой совершенной защитой.

Бронн помнил, как много лет назад сражался вместе с Кораксом и его воинами; сыны этого примарха, возможно, успели забыть те битвы, но его память сохранила все. Хотя Империум погрузился в застой и его космические десантники были лишь бледной тенью великих легионов древности, тот, кто провел отряд в сердце Черной базилики, был достойным воином. Но Бронн не мог долго восхищаться профессионализмом противника — вернулась боль, он закашлялся и сплюнул кровавый сгусток.

Уничтожение Черной базилики деморализовало Рожденных Кровью, и Бронн проклинал Хонсю за то, что по его милости немногие легионеры, еще оставшиеся в их армии, вынуждены были сражаться вместе с такими подонками. Дассандра зарубил несколько десятков, когда окровавленные, сломленные духом солдаты бросились через вал, отступая перед стеной защитников в керамитовой броне и синих униформах.

На поле боя установилось зловещее затишье; противники вернулись на свои позиции, и Бронн с Дассандрой попытались восстановить дисциплину. Угрозами, обещанием богатой добычи и несколькими показательными казнями они добились от солдат послушания, и Бронн уже планировал вторую атаку, когда стряслась новая беда.

Когда Рожденные Кровью выстроились для нового штурма, пришло сообщение, что враг атакует с тыла. Из туннеля, который с таким трудом расчистили для Черной базилики, донеслись отдельные взрывы и треск перестрелки, к которому добавился грохот крупнокалиберных танковых орудий. Такого не должно было случиться. Разве Ультрадесант не был полностью разбит на поверхности? Но панических вокс-сообщений, докладывавших о новых контактах, становилось все больше, и пришлось признать, что катастрофа неминуема.