Желябов

— Собрание было очень бурное, — сообщает Г. В. Плеханов. — Один из народников сказал, что к виду того вредного влияния, которое окажет на нашу деятельность новая попытка "дезорганизаторов", он предупредит ее, посоветовав письмом тому высокопоставленному лицу, на жизнь которого готовилось покушение, не выходить из дому. В ответ на это кто-то из "дезорганизаторов" — если память мне не изменяет — Квятковский, — воскликнул: — Это донос, мы с вами будем поступать, как с доносчиками! — То есть как, — спросил М. Попов, — не хотите ли вы нас убивать? Если так, то не забывайте, что мы стреляем не хуже вас. В этот момент наша внутренняя буря достигла своего апогея. Я пытался успокоить Попова; некоторые "дезорганизаторы" успокаивали Квятковского. Но я не знаю, скоро ли удалось бы нам это, если бы в это время не раздался сильный звонок. — Господа, полиция! — воскликнул Михайлов. — Мы, конечно, будем защищаться? Разумеется! — единодушно ответили ему как "дезорганизаторы", так и "народники". Каждый из присутствующих вынул из кармана револьвер и взвел курок, а Михайлов медленно и спокойно пошел в переднюю, чтобы отворить дверь… Тревога оказалась ложной… Звонил дворник. ("О былом и небылицах", т. 24-й).

Разрыв делался неизбежным. Решили Соловьеву, от имени общества не помогать; "частным же образом" ему помогали Михайлов, Квятковский Зунделевич.

2 апреля Соловьев неудачно стрелял в царя и был схвачен. В № 4 листка "Земли и Воли" революционеры напечатали объявление, в котором говорилось: если Соловьева, по примеру Каракозова, будут пытать, то Исполнительный комитет не остановится перед казнью. Из кого состоял тогда Исполнительный комитет, неизвестно было и самим составителям объявления.

Общество "Земля и Воля" закладывает первые камни тайной, заговорщицкой организации, укрепляет и расширяет революционные связи, объединяет и направляет кружки, обучает подпольным навыкам и привычкам недавних бунтарей, вводит революционную дисциплину, ставит подпольную печатню. Террористические настроения все сильней подчиняют себе землевольцев. Морозов печатает статью; в ней он с горячностью отстаивает новое ведение борьбы "по способу Вильгельма Телля и Шарлотты Кордэ". Способ этот называется "одним из самых целесообразных средств борьбы с произволом в периоды политических гонений". Статья произвела на Г. В. Плеханова столь сильное впечатление, что он, будто бы, даже заявил — Этот листок "Земли и Воли" — подделка. Я, как один из редакторов "Земли и Воли", ничего не знаю о его выходе и никогда не допустил бы ничего подобного. Главная цель "Земли и Воли" есть не политическая борьба с правительством, а пропаганда социалистических идей и агитации среди крестьян и рабочих[31]

.

Террористическое направление на первых порах встретило решительное сопротивление и со сторон Желябова. Попов рассказывает:

— Интересно отметить здесь различие во взглядах на деятельность вышедших на свободу по процессу 193-х и представителей организации "Земля и Воля". За время заключения привлекавшихся по этому процессу, жизнь ушла далеко вперед по революционному пути, и когда на собраниях заходила речь о практических программных вопросах, землевольцы и выпущенные на свободу революционеры первого призыва, если позволительно так сказать, говорили на разных языках. Например, Желябов и Тихомиров приходили в ужас от практической программы землевольцев. Последние представлялись им людьми насильственных мер, а не пропагандистами идей, не людьми, мирной проповедью зовущими народ к новой жизни на социалистических началах. С этого времени вошло в обиход называть землевольцев "троглодитами". — С такими деятелями, — говорили Желябов и Тихомиров — эти будущие яркие представители народовольческой программы, у них, адептов мирной пропаганды, не может быть ничего общего… Это было весной 1878 г., а в сентябре Тихомиров и Желябов явились из провинции в Петербург и оба пошли по одной дороге, оба стали представителями политического террора[32].