Желтый дом. Том 1

Наша социальная система банальна, если смотреть на нее изнутри, и непостижима, если смотреть на нее снаружи. Возьмем, например, поведение наших руководителей. Чего только не пишут о нем на Западе! И все это — чушь. На самом же деле поведение наших руководителей определяется исключительно соображениями устойчивости личного положения и карьеры. Интересы же дела суть лишь неизбежное зло или средство для этого. Начиная с некоторого уровня иерархии ход дела вообще не зависит от того, кто стоит во главе его. Он зависит от общей установки в отношении этого дела и общих законов системы. И руководитель действует в этих рамках. Он мог принимать участие в выработке этой установки, но это не меняет его положения в дальнейшем. Если человек хочет попасть на место руководителя какого-то дела, он должен зарекомендовать себя определенным образом в глазах тех, от кого зависит его назначение. Причем обычно жаждущие места руководителя не рассчитывают непременно на данное место. Они рассчитывают на какое-то место. А решающие его судьбу лица и инстанции производят отбор кандидата из числа данных карьеристов на данное вакантное место. Решающую роль при этом играют личные интересы и соображения множества лиц, участвующих в отборе и назначении руководителя. Отбор производится по многим параметрам, среди которых интеллектуальный уровень кандидатов играет весьма второстепенную роль. Достаточно проанализировать ситуацию с подбором подходящего директора для нашего института (старого директора убирают скоро и, конечно, — с повышением), как вся механика назначения на должности станет очевидной. Но никто этим почему-то не хочет заниматься. Предпочитают некие высоконаучные разговоры скучной повседневности. А ведь именно в ней суть нашей системы.

Прогресс

Мы сидели в кабинете директора. Он лично сам беседовал с нами. Высказал несколько идей о структуре своей будущей книги. Барабанов тотчас же записал их. Затем директор пустился в воспоминания. Было довольно интересно слушать, в особенности — о встречах со Сталиным. Рассказал о выступлении Сталина в ИКП. В его изложении это выступление выглядело совсем иначе, чем в разоблачительной литературе (я сам не читал, но много слышал от других, которые читали). Смирнящев сказал, что все это потрясающе интересно и что Петину надо мемуары писать. Пора, в конце концов, правду рассказать! А то всякие там спекулируют!..

Вошла Тормошилкина с битком набитым портфелем. В портфеле — экземпляры ее только что вышедшей книги о Джордано Бруно. Один экземпляр она подарила Петину, снабдив страницы, на которых были ссылки на Петина, постоянно действующими закладками (она их просто приклеила!). Подарила экземпляры также Смирнящеву и Барабанову. На нас, остальных, она даже не взглянула, ибо мы для нее отныне — мелочь, недостойная внимания. Все, разумеется, бросились разглядывать книгу. В предисловии Тормошилкина перечисляла всех влиятельных лиц института, факультета, АОН, ВПШ, редакций «Коммуниста» и «Вопросов идеологии» и Отдела науки ЦК и благодарила их за ценную помощь в работе над проблемой и книгой. В предисловии же она скромно намекнула, что ее книга открывает новую страницу в мировой джорданобрунологии, — этот термин вводит в науку впервые, конечно, она. В книге три части: 1) За что и как сожгли Бруно; 2) Что думает по сему поводу марксизм-ленинизм; 3) Какие обязательства на нас накладывает все это. Книга написана со страстью передовицы газеты «Правда», осуждающей зверства чилийской хунты. Со ссылки на эту передовицу начинается первая часть книги. А заканчивается книга длинной цитатой из речи Брежнева.