Желтый саквояж

Прозвучал короткий звонок, за ним второй такой же, после чего на площадку выглянул хозяин квартиры и, внимательно оглядев визитёров, кивнул головой:

— Заходите…

Сопровождающий пропустил пришедшего с ним человека вперёд, а сам остался дежурить на лестнице.

Первым делом гость снял в передней прорезиненный макинтош и потом, войдя в комнату, представился:

— Витер. Предстаник проводу[63].

Ждавшие его двое мужчин, поднявшись из-за стола, в свою очередь, тоже представились:

— Смерека… Змий…

Потом Змий на правах старшего пригласил Витера сесть, а Смерека, как хозяин квартиры засуетился и первым делом выставил на стол бутылку водки «Звыкла»[64]

, закуску и три довольно объёмистые рюмки.

— Прошу. С дороги…

Витер не заставил себя упрашивать, а потом, хорошенько закусив, обращаясь сразу и к Смереке и к Змию, спросил:

— Ну, как тут у вас?

Те многозначительно переглянулись, и Змий после короткой паузы, глухо ответил:

— Не особо… Мы ждали вильной Украины, готовились к вооружённой борьбе, а немцы принесли нам Советы…

— Понимаю… — Витер налил себе ещё водки, выпил и только тогда зло сказал: — То большая политика, а пока надо ждать.

— Долго? — с придыхом спросил Смерека.

— Нет, — твёрдо ответил Витер и, отставив рюмку, жёстко приказал: — А теперь докладывайте. Что там у вас не вышло?

Змий бросил выразительный взгляд на Смереку, и тот сразу же заговорил о деле:

— Друже Витер, мы всё сделали как надо. Польскую колонну разгромили, две легковые машины захвачены…

— Да? — с вызовом оборвал его Витер. — Но кое-кто, и в том числе майор, их начальник, всё-таки ускользнул.

— Так получилось, — вздохнул Змий. — Бывает…

— Дальнейшие перспективы? — бросил Витер.

— Есть, — оживился Смерека. — Один мой человек знает этого майора в лицо. Как оказалось, стремясь поступить до подхорунжовки, он беседовал именно с ним и хорошо запомнил поляка.

— Ну что ж, всё-таки зацепка, — согласился Витер. — Но это, в общем-то, дело немцев, а у вас сейчас будет ещё одно задание, важное и уже наше.

— Какое? — и Змий и Смерека, одновременно привстав, дружно наклонились к Витру.

— А такое… — Витер по очереди посмотрел на обоих. — Установлено, что поляки отправили самолётом сюда, на крессы, саквояж со сверхсекретными документами. Нужно сделать всё, чтобы саквояж попал в наши руки. Правда, немцы выследили этот самолёт и попытались захватить, напав на аэродром. Однако самолёт взлетел и был сбит, но место падения мы знаем… — и достав карту, Витер начал разворачивать её на столе…

* * *

Моисей Шамес — хозяин совсем недавно весьма доходной кнайпы «Зайди», пребывал в полной растерянности. Короче говоря, он просто не знал, как ему быть и чего ждать в самом ближайшем будущем. Небольшой зал на восемь столиков пустовал и, хотя в это время посетителей обычно не было и раньше, Шамес считал, что это конечно же следствие последних перемен.

В который раз окинув взглядом застеленные клеёнкой столики, Шамес безнадёжно хлопнул по шинквасу ладонью и сделал то, чего не делал уже по крайней мере лет десять: полез под стойку и вытащил оттуда припрятанную бутылку водки.

Достав из поставца, где напоказ было выставлено немного хрустальной посуды, песахувку[65], Шамес налил её до краёв, хлопнул залпом и тупо уставился в окно, ожидая, когда водка малость просветлит мозги.

В это время за окном мелькнула некая фигура, и Шамес замотал головой: ему показалось, что он узнал прохожего. Понимая, что такого быть не может, Шамес снова потянулся за бутылкой, но тут висевший при входе колокольчик тренькнул, и в кнайпу зашёл посетитель, один вид которого заставил хозяина открыть рот.

На пороге стоял не кто иной, как давний знакомец Арон Мендель, с которым у Шамеса сложились особые отношения. Оба были шинкарями, только Шамес держал свою кнайпу на въезде в город, а пивная Менделя пряталась в закоулках «Шанхая», районе, прозванном так из-за жившей там бедноты.

Народец, обосновавшийся в «Шанхае», ясное дело, был со всячинкой, и, как догадывался хозяин кнайпы, Мендель имел кое-какие делишки с этими криминальниками, но Шамес не осуждал приятеля, а наоборот, частенько оказывал ему услуги, тем более, что тот очень даже неплохо оплачивал такую негласную помощь.

Вот и сейчас Мендель, едва поздоровавшись, выложил на шинквас один за другим двенадцать золотых ещё царских червонцев. Такой вид оплаты несказанно удивил Шамеса, и он, догадываясь, что что-то случилось, наполнил рюмку и подвинул её приятелю:

— Выпей…

— Только это и остаётся, полный расчёт, а дальше кто знает… — Мендель навалился грудью на шинквас и медленно по глоточку, начал пить.

Такое поведение Менделя окончательно сразило Шамеса, и он громко закричал:

— Рива-а-а! — а когда обеспокоенная племянница заглянула в зал, распорядился: — Закрывай кнайпу…

Девушка недоумённо глянула на бутылку и вышла, а Шамес достал ещё рюмку, подхватил водку, перенёс всё это с шинкваса на ближайший столик и потащил туда же Менделя.

— Идём, имею к тебе один вопрос…

— Какой?.. — Мендель послушно сел за стол и взял налитую хозяином рюмку.