Жемчужина у моря

Обескураженный таким предисловием, в коем усматривался эпилог, и. о. грузчика, оценивший ручную транспортировку трёхпудового мешка сахара несколько дороже, в надежде удвоить оплату, сильными руками развернул девицу к себе задом. Попытался согнуть «раком», но та, с лёгкостью выкрутившись из цепких объятий, щёлкнула выключателем, озарив помещение лампочкой Ильича.

Свет, как всё чистое и светлое, низверг тьму, низвергнув и похотливые вожделения плоти. Грешница посмотрела на экс-любовника такими невинными и ясными глазами, будто перед этим они кушали мороженое:

– Всё! Хорошего понемножку, вдобавок, я мужу никогда не изменяю.

Молодой человек растянул губы, ни на секунду в этом не усомнившись.

– Выбирай любой! – указуя на штабель мешков с сахаром, предложила работница общепита, улыбаясь хитро и двусмысленно, что касалось, конечно же, трагически оборванного счастья. Она ни с того ни с сего расхохоталась, взирая на взрослого самца, вид которого более напоминал обиженного малыша, у которого строгая мамаша отняла сладкую вату на палочке.

Вдруг из её уст вырвался приглушенный крик ужаса, что, наложившись на смех, породило нечто похожее на клёкот. Грешница в одно мгновение запрыгнула на своего спасителя, обвив шею руками, скрестив на бёдрах ноги.

– Мышь, там мышь! – её глаза источали неподдельный страх и ужас, будто под ногами была гюрза или каракурт. – Я бо-бо-боюсь.

Экс-любовник, к счастью, мышей боялся меньше, чем некогда свою первую учительницу – Марию Корнеевну, и позволил себе даже пошутить:

– Не надо делать из мыши культа!

Тело девицы, обмякшее от страха, трусилось, как осиновый лист, и спаситель вынужден был придерживать её руками за ягодицы. Он почувствовал «дыхание» женской плоти и то, как средняя конечность не без основания вздыбилась, что наводило на далекие от милосердия и сострадания мысли.

Отнял правую руку, убедился, что усилия одной только левой достаточно для того, чтобы удерживать тело насмерть испуганной поварихи. Та – от страха быть съеденной озверевшей мышью, вполне этому способствовала.

Странствующий ловелас, слегка попуская левую, правой направил головку пениса между ног. Ею же сдвинул на сторону трусики, ощущая, как член погружается в горячую зовущую липкую женскую плоть.

Он делал это так аккуратно, ненавязчиво и медленно, что, как ему показалось, партнёрша поняла, что происходит, лишь на середине пути. Она дернулась, но, предвидя это, любовник обеими руками прижал к себе податливое тело и насадил на всю глубину так, что «застенчивая» работница общепита забыла не только о мыши, но и о муже, который, матросом на рыболовном траулере, четвёртый месяц бороздил необъятные просторы Охотского и Берингова морей.

Молодой человек, развернувшись на четверть оборота, подпёр спиною девицы дверь продуктового склада, руками удерживая её за ноги, согнутые в коленях, что значительно облегчало задачу, предотвращая малейшие попытки вырваться.

Впрочем, девица, впившись губами в губы партнёра, вырываться уже и не помышляла, интенсивным движением бёдер подтверждая своё желание поскорее достичь вожделенного оргазма.

Гастролирующий Казанова стал качать вперёд-назад, безвозвратно истребляя калории. Он безжалостно натягивал на себя податливое тело. Громкие пощёчины ягодиц о низ живота хронометрически отмеряли каждое движение.

Грешница застонала в предвкушении высшей точки блаженства. При каждом толчке грудь вздрагивала, как осыпающиеся груши. После глубокого протяжного выдоха её тело обмякло, стало безвольным, извещая о случившемся оргазме.

– Так, всё! – через четверть минуты вдруг всполошилась работница общепита, дав понять, что закончена уже и вторая часть акта.

– Тебя как звать-то, герой?! Меня – Жанна.

– Стюардесса по имени Жанна?!

– Повариха! – с гордостью поправила несостоявшаяся стюардесса, намекая на то, что всякие возвышенные чувства разобьются вдребезги о пустой желудок.

– Вольдемар, – представился теперь уже бывший незнакомец, утративший инкогнито, что претит жизненному кредо странствующих ловеласов. Жанна напрочь забыла про мышь, как, впрочем, и та о ней, и попробовала даже шутить:

– У нас будет девочка.

– У вас! – благородно отказываясь от опеки в предстоящей старости в пользу матери, известил потенциальный папаша и как-то неестественно быстро засобирался, будто опасаясь быть пленённым с целью выполнения отцовских обязанностей.

– Как – ты отказываешься от девочки?! – с притворным удивлением, словно тот отказывался от Нобелевской премии, вопрошала потенциальная мамаша.

– Я до последней минуты буду помнить о вас! – торжественно пообещал молодой человек, направляясь к выходу.

– А сахар?! – удивлённо напомнила об основной цели его прихода ветреная труженица железнодорожной столовой. – Ты забыл, зачем пришёл. Воспользовался доверчивостью беззащитной девушки, изнасиловал…

– Пардон, – запротестовал обвиняемый, имея на сей счёт противоположную точку зрения, – неизвестно ещё, кто кого изнасиловал! Заманила, понимаешь, в подвал, надругалась в извращённой форме. Он водрузил на плечо трёхпудовый чувал с сахаром, направляясь к выходу.