Жемчужное ожерелье. Том 1

Майкл сообщал, что его дела идут хорошо. Он продвинулся по службе и стал старшим приказчиком у купца, торгующего шелком. Джо по-прежнему работал на королевских конюшнях. Ему оказали честь и разрешили ухаживать за личными лошадьми Людовика XIV. В своей голубой ливрее Джо выглядел как денди. Майкл писал, что парень отлично выучил французский язык и мало кто принимает его за англичанина, к тому же он пользуется большим успехом у служанок на дворцовой кухне. Майкл приобрел хороших друзей среди французов и в целом, кажется, был доволен судьбой, насколько это вообще возможно, если живешь в чужой стране.

В конце письма он сообщал последние новости о короле Карле. Живущий ныне в Кельне, этот несчастный человек все так же нуждается в деньгах, как и в те времена, когда обитал в Париже вместе со своей матушкой. Несмотря на то, что многие кавалеры последовали за королем, Майкл не чувствовал себя обязанным покидать Францию, так как никогда не принадлежал к королевскому кругу.

«Мне еще представится возможность послужить ему, — заканчивал он письмо, — когда я последую за ним в Англию под боевыми знаменами. Пусть этот день наступит как можно скорее».

Ни разу Майкл не просил выслать ему денег. В отличие от тех господ, которые окружали Карла и вели за границей праздный образ жизни, существуя на средства, доставляемые им тайным путем из Англии, Майкл своим умом и талантом зарабатывал себе на хлеб, не желая быть обузой для своих родственников в Сазерлее. И это делало ему честь, так как он был человеком аристократического происхождения. Анна гордилась сыном.

Посещая больного арендатора, которому она носила еду, Анна узнала новость иного рода. Вернувшись в Сазерлей, она прошла в апартаменты Кэтрин, не снимая дорожного платья, и рассказала то, что ей довелось узнать:

— Полковник Уоррендер умер. С ним случился апоплексический удар.

Так как Кэтрин молчала, Анне показалось, что старая леди не расслышала ее слов. В последнее время она почти оглохла. Но Кэтрин все слышала. Ее умные, блестящие среди морщин глаза смотрели в полуоткрытое окно, как если бы она хотела увидеть особняк их покойного соседа.

— Итак, он скончался, не так ли? Что ж, теперь у Уоррендер Холла будет новый хозяин. Интересно, такой ли он задиристый и свирепый, как его отец.

Анна отвернулась и беспомощно всплеснула руками. Впервые после смерти Роберта в этом доме прозвучало имя Уоррендер, и тут же оно воскресило в ней весь пережитый в прошлом ужас. Она едва сдержала себя и не бросилась вниз в комнату, где ее ждало вышивание, ибо только в нем давно уже находила забвение несчастная вдова. Временами она боялась сойти с ума. Сейчас был именно такой момент. Поток слов неожиданно излился из ее груди:

— Люди, носящие это ужасное имя, натворили достаточно бед в Сазерлее. Больше им здесь делать нечего.

— Дай бог, чтоб оно так и было.

Прозвучало ли хоть какое-то сомнение в словах Кэтрин? Анна не посмела спросить об этом свекровь.

— Аминь, — прошептала она. Затем прошла в свою комнату, бросила шляпу и перчатки на кровать и спустилась в Королевскую гостиную, где занялась рукоделием. Джулия, которая собиралась вышивать обрамление для своего нового зеркала, застала мать в гостиной.

— Я пришла, чтобы спросить твоего совета. Следует ли мне вышивать листву у края каймы?

— Покажи мне, — Анна уже провела около часа за своим любимым занятием и полностью успокоилась. Она подошла к небольшому столику у окна, где дочь показала ей свою работу — сатиновую ткань цвета слоновой кости, на которой был изображен сад: цветы, птицы, павлины, бабочки, а также озеро, по которому плавает лебедь. В центре всего этого должно находиться зеркало со специальной дверцей, на которой будет изображена королева Елизавета в том самом платье, что хранилось у Кэтрин. Джулии разрешили срисовать его в самых мельчайших деталях. Она хотела украсить голову королевы настоящими рыжими волосами, но ее собственные волосы были каштанового цвета, а рыжий Джо находился за морем. Так что пришлось сделать волосы из красно-оранжевого шелка, и получилось весьма недурно.

— Я не хочу, чтобы у краев оставалось свободное пространство, — сказала она.

— Ридли уже сделал раму?

— Нет. Он говорит, что она будет готова только к концу следующей недели.

— На твоем месте я подождала бы и потом посмотрела, как твое вышивание подойдет к раме.

— Так я и сделаю.

Ридли собирался принести раму в дом после того, как отполирует ее, полагая, что дамы Паллистер сначала взглянут на нее, а потом уже будут смотреть, подойдет ли к ней работа Джулии, но девушка опередила его. Он дремал, сидя на стуле в своей мастерской и положив ноги на скамью, когда дверь открылась и вместе с потоком солнечного света в помещение ворвалась Джулия.

— Я разбудила тебя? О, извини, пожалуйста!

Он с грохотом опустил ноги на пол и быстро встал.

— Разбудили меня? Нет, мисс Джулия. Я просто раздумывал кое о чем с закрытыми глазами. Вы пришли за своей рамой?

— Да. Она готова? — Джулия радостно улыбалась.