Жена чудовища (СИ)

— Хорошо, ваша милость.

Овертина огляделась, увидела на спинке кресла сложенный шейный платок, кремовый с золотистой каймой, и удовлетворенно вздохнула — это было то, что нужно. Кажется, платок был на невестке не далее как вчера за ужином.

— Сходи сейчас за микстурой для леди Тьяны, — велела она горничной, — скажи ему, что требуется легкое успокаивающее. Ну, ступай же, — и вышла из комнаты следом за девушкой.

Когда Ливина вернулась с флаконом в руке, то первое, что она заметила: шелковый платок исчез со спинки кресла. Она не могла этого не заметить, потому что собиралась, закончив с бельем, постирать платок мягким мылом, о этом ее попросила леди. И что платок взяла герцогиня, она тоже не усомнилась.

Уходя, леди Овертина задержалась для короткого разговора с управляющим, и закончила его так:

— Предупредите слуг еще раз. Если леди Тьяна даже случайно узнает о том, что суд состоялся, и тем более о приговоре, вы сами покинете Нивер вместе с тем, кто проговорится!

— Не беспокойтесь, ваша милость! — получила она ответ.

Управляющий Нивера долгой службой Айдам уже заслужил себе безбедную старость, и не намерен был этим рисковать.

Тьяна в это время не спеша шла по дорожке парка, в компании эссины Тайри… кажется, девушку звали так. Очередная компаньонка, приставленная Овертиной. Десяток стражников окружали полукольцом, но не приближались. Было тихо и солнечно, и гораздо холоднее, чем накануне, так что легкая беличья шубка оказалась кстати.

— Миндаль цветет, надеюсь, цветы не побило морозом, — сказала Тьяна девушке.

Просто потому, что надо ведь иногда что-то говорить.

— Надеюсь, миледи, — охотно подхватила та, — скорее бы уже совсем потеплело, и растаял последний снег!

Видите, сколько его между деревьями?

Конечно, Тьяна видела снег. И вообще, беседовать о том, что непосредственно видишь — это беспроигрышный вариант.

И вдруг откуда-то слева до них донесся рокот бубна. И звук был не таким уж далеким, играли здесь, в парке. Тьяна замерла, огляделась.

Мелодия повторялась. Точнее, какая уж тут мелодия, просто определенный ритм, один и тот же, он не менялся, и был таким знакомым. Что-то напоминал.

Эль?!

— Пойдемте, посмотрим, — сказала Тьяна девушке.

— Но ведь нельзя, миледи! — принялась возражать та.

— Пойдемте! — настойчиво повторила Тьяна, — а еще лучше подождите меня тут, я сама посмотрю! — и быстро пошла на звук.

— Миледи! — девушка кинулась следом, пытаясь схватить за рукав, и десятник стражи уже подбегал.

— Не мешайте! — сердито приказала она им обоим, — мы просто посмотрим. Не смейте мне мешать!

Просьбы здесь не помогли бы, а властный тон подействовал.

— Не подходите близко, миледи, — все-таки сказал стражник.

— Вы рядом, что может случиться? — заметила она и пошла дальше.

Скоро они увидели небольшую толпу, состоящую из стражи и замковых слуг. Они все окружали маленькую полянку, посреди которой кружилась тоненькая девушка с длинными распущенными волосами, ее сильные пальцы выбивали ритм на упругой коже бубна.

Заметив подошедших, девушка резко остановилась, широко улыбнулась, отбросила от лица волосы.

Это была Эль.

— Миледи желает гадать? — спросила она громко.

— Нельзя, миледи, пожалуйста! Нельзя вам разговаривать с такими… — эссина тянула Тьяну за рукав, а десятник стражи топтался и с сомнением поглядывал на своего командира, который стоял неподалеку и только что с интересом глазел на гадалку.

Леди пришла и испортила развлечение.

— Я хочу поговорить с гадалкой! — заявила Тьяна с решительным блеском в глазах, — не мешайте и близко не подходите! Я всего лишь поговорю с гадалкой, при вас! Не мешайте!

Она не могла упустить Эль, не поговорить с ней, и готова была с кем угодно спорить и как угодно настаивать. В то же время, признавать в ней знакомую было нельзя — девушку возьмут в оборот и нескоро оставят в покое.

Командир не решился возразить леди, скорее, был сбит с толку, ведь раньше она не доставляла проблем.

Не применять же силу, а учитывая ее положение — мало ли что, потом запросто виноватым останешься.

Он взял гадалку за руку, отвел в сторону и внушительно пояснил, о чем с леди разговаривать нельзя. Та согласно кивала.

И вот они, леди и гадалка, подошли друг к другу, а остальные встали поодаль и не сводили с них глаз.

Эссина-компаньонка волновалась больше всех, покусывала губы и прислушивалась изо всех сил, но леди Тьяна и гадалка разговаривали тихо.

— Эль, я так рада. Ты пришла ко мне, или так, ненароком завернула? — Тьяна охотно стиснула бы девочку в объятиях, так радовалась встрече.

— Шла-шла, и вспомнила вдруг, как давно мы с тобой не виделись, — хмыкнула Эль, — а что же леди желает у меня спросить?

— Как сбежать отсюда, и где спрятаться, — сказала Тьяна неожиданно для себя, — чтобы никто не видел меня и не слышал, и, главное, чтобы никому не было до меня дела. Это ладно, это я шучу. Где тебя носило с прошлого лета, Эль? Почему не вернулась в школу?

— Потом расскажу. А то неуютно как-то тут, и не поболтаешь, — Эль постучала по бубну, — если поможешь, я пройду к тебе в замок. По твоим следам. Ты должна разрешить. Разрешаешь?