Жена Дроу (Увидеть Мензоберранзан и умереть) (СИ)

— То есть? Но ведь вы же смогли вернуть мне настоящий облик? И даже мое шмотье…

— Только опираясь на твое воображение. Но стоит тебе покинуть мой уголок, как все вернется назад. Поэтому если ты пожелаешь что-то еще, то не стесняйся.

Ника закрыла глаза, изо всей силы зажмурив их, а когда открыла, то перед ней стояла ее любимая кружка с сумасшедшим лягушонком, полная горячего кофе. Рядом на блюдце дымилась токая сигарета “Salem”. Схватив сигарету, Ника жадно затянулась, попытавшись одновременно сделать большой глоток кофе.

— Я правильно поняла и исполнила твои желания?

— Нормально, - проговорила Ника глотая кофе вместе с комком слез, которые сдерживала изо всех сил.

Легкий свежий ветерок шевелил воздушный муар платья леди Леллии, относя к ней кольца сигаретного дыма. Тонкие ноздри эльфийки дрогнули.

— Тебе это нравится?

— Угу, - Ника с сожалением поглядела на тлеющий уже возле фильтра кончик сигареты и затушила ее о подошву тенниски.

Терпкий запах кофе и сигаретный дым хоть немного разбавил приторный запах роз. Взъерошив свой малиновый ежик волос, Ника одним последним глотком допила кофе. Повторить бы, но наглеть не стоило. Леди Леллия не сводила с нее внимательного взгляда.

— Кажется, я поняла тебя, девочка, - произнесла она.

— М-да? - лениво удивилась Ника, еще ощущая горечь кофе во рту и жмурясь от удовольствия, засунула руки в карманы бермудов, удобнее устроившись на скамье, почти сползая с нее.

— Ты боишься полюбить, потому что, отдав свое сердце Доргану, ты не сможешь уйти от него, что бы вернуться в свой, такой странный, мир. Я права?

— Может быть.

— Мне жаль, что ты готова сделать его и себя несчастной. Не будешь ли ты горько жалеть об этом?

— Да, не могу я сейчас ни о чем таком жалеть! Послушайте, леди, а вам самой не хочется узнать, что такое гамбургер или биг-мак или мартини со льдом.

Рассмеявшись, леди Леллия покачала головой.

— Пить очень, очень вредно и я не горю желанием увидеть твой мир. К тому же тебе пора возвращаться. Дорган будет беспокоиться. Но… ты мне понравилась. Ты честна и знаешь, чего хочешь. Я желаю сделать тебе небольшой подарок, если ты не возражаешь.

— Не возражаю.

— Тогда прими вот это, - красавица протянула Нике веточку яблони, которую до того, вертела в длинных пальцах. - Пусть она напоминает тебе о нашей встрече.

Ника потянулась к веточке, что бы взять ее и едва прикоснулась к ней, как все исчезло. Она стояла на глинистом берегу мутной реки и смотрела, как к ней торопливо шагает Дорган.

— Почему ты не откликаешься? Я звал тебя… Что это?

— Что? - Ника посмотрела на веточку яблони. - А… Я сорвала… где-то…

— Яблони уже давно отцвели, - ровно проговорил Дорган, пристально глядя Нике в лицо.

— Правда?

Внимательно оглядевшись вокруг, Дорган потянул носом воздух.

— Странно… как будто пахнет розами…

— Действительно: странно, - поддакнула Ника. Ей не хотелось говорить о Леллии. Тем более Доргану. Не сейчас.

Он как-то странно посмотрел на нее.

— Ничего не хочешь мне сказать? - и когда Ника покачала головой, заметил: - Похоже на чары, но я не уверен… Может это отголосок далекого волшебства.

Ника спрятала подарок Леллии в складках юбки, грустя о том, что яблоневый цветок скоро увянет и опадет.

Когда они вернулись на стоянку костерок уже полыхал вовсю. Кряхтя, ворочался под своим плащом Борг. Сбросив его с себя с трудом поднявшись, он оглушительно с подвыванием, зевнул. Харальд, не озабоченный соображениями приличия, стоя у дерева, спиной к костру, справлял нужду. Ивэ, склонившись над костерком, разогревала поджаренное вчера мясо кабана. Перебрасываясь односложными замечаниями, они позавтракали, затоптали костерок и двинулись в путь.