Жена императора-изгоя (СИ)

— Правду! Яр, я говорю тебе правду! Ты принял роль жертвы ещё до своего увечья. Скажешь не так? В тот самый день, когда узнал об исчезновении родителей. Тебе пришлось принять власть, но ты воспринял её как наказание. Скорбеть по родителям — это нормально, но к твоей скорби примешалась жалость к себе. Ты искренне считал себя слабее отца, поэтому небеса только подтвердили мысли? Правда ведь? Ты попросту боялся власти, всегда считал, что народ смотрит на тебя иначе, чем на предыдущего императора. И сейчас ты продолжаешь играть роль жертвы, упиваясь ею. Так удобно обвинять окружающих в бедах, свалившихся тебе на голову. Ты ведь такой несчастный калека, которому теперь ещё и жену порченную подсунули!

После этих слов мне совершенно перестало удаваться сдерживать рыдания. И чтобы их не видел Ярхорн, я выскочила из комнаты и вихрем понеслась к комнате с кристаллом. Я хотела укрыться на каком-нибудь острове и просто выплакать свою печаль и обиду, но муж решил догнать меня. Я слышала, как он бежит следом и практически инстинктивно взмахнула рукой, желая отгородиться. Не подумала, что на эмоциях магия может вырваться бесконтрольным потоком и навредить кому-то.

Раздался оглушительный треск, а за ним стон, полный боли, заставивший меня буквально врасти в пол. Сердце бешено колотилось в груди, а мне страшно было повернуться и посмотреть, что произошло.

Глава 21

— Яр! — вопль ужаса пронёсся по замку.

Я вмуровала мужа в камень, из которого выглядывала лишь рука и часть лица.

— Эбби, — Ярхорн издал стон, который вывел меня из ступора. Подскочила к монолитной глыбе и зашарила по ней ладонями. — Попробуй развеять, — прохрипел муж, а я без сил рухнула на пол, понимая, что ещё мгновение и меня накроет обморок. Шок и потеря большого заряда энергии сделали своё дело. Перед глазами плясали красные мошки, а к горлу подкатывала тошнота.

— Я не могу, — простонала, глядя сквозь туман слёз на трясущиеся ладони. — У меня не получится!

На шум прибежали слуги и застыли посреди коридора, шокировано глядя на императора, вросшего в камень.

— Позовите Вейроха! — закричала, и тут же мир поплыл, превращаясь в чёрное ничто.

В себя пришла уже в спальне. Воспоминание произошедшего молнией ворвалось в сознание, заставив подскочить на кровати. Рядом на кресле сидела Измира.

— Ваше Величество! — тут же встрепенулась служанка. — Ну и наделали вы дел, — закудахтала она. — Все на ушах стоят. Мы так испугались!

— Что с Ярхорном?! — спросила в панике.

— Он у себя, — Измира отвела взгляд. — Его Величество без сознания, а господин Вейрох распорядился принести вас в покои и не выпускать.

— Что?! — тут же соскочила с кровати, ловя себя в пространстве. — Я иду к мужу! Никто не смеет мне указывать!

— Но госпожа…

— Измира, отойди! — рыкнула, ощущая, как во мне просыпается дракон. Женщина отступила, чувствуя угрозу. Ей не тягаться с магическим существом. И потом, она видела, на что способна императрица, когда выйдет из себя.

Я стрелой промчалась по коридору, отмечая краем сознания, что ещё не все камни убрали после моего магического беспредела. Военные перетаскивали глыбы, левитируя их в открытое окно.

— Яр! — ворвалась в спальню мужа и чуть опять не упала в обморок.

Вокруг императора суетились служанки, убирая окровавленную ткань и тазики, практически наполненные до краёв красной водой. Снова затошнило, и я только чудом смогла сдержаться. Ярхорн лежал на кровати, и кожа его выглядела белее мела. Рядом стоял Вейрох, который что-то шептал, держа друга за руку. Я видела небольшие искры, проскакивающие вокруг сплетённых ладоней.

— Как он? — пискнула едва слышно, но военачальник ничего не ответил, продолжая бормотать заклинание. Я это уже поняла, как и то, что Ярхорн в критическом состоянии, и друг пытается его спасти.

Сползла по стене, прижимая руки к груди и роняя на пол крупные слёзы. Неужели я убила мужа? Слабость после всплеска магии по-прежнему не отпускала, и я балансировала на грани забытья. Всё воспринимала смазано и отчасти нереально.

— Он будет жить, — наконец выдохнул Вейрох, убирая ладони, а затем так глянул на меня, что я чуть сквозь землю не провалилась.

Военачальник был в ярости. Его ноздри раздувались, а челюсти были плотно сжаты, отчего начали выпирать желваки. Глаза же стали драконьими — зрачок удлинился, а голубая радужка сменила цвет на ярко-оранжевый.

— Вы чуть не убили императора, — проскрежетал военачальник, и я попыталась отползти хоть немного, вжимаясь в стену до боли в спине.

— Я не хотела, — простонала, вытирая мокрые щёки и хлюпая носом. — Это был спонтанный выплеск!

— Вот как? — рыкнул Вейрох, нависая надо мной скалой. — У Яра все внутренности в решето! Мы едва спасли его. Ещё бы пара минут, и он погиб!

— Я не хотела! — прорыдала. — Я люблю мужа! Неужели вы думаете, что я смогла бы умышленно причинить ему вред?

— Поднимайтесь, — холодно отрезал Вейрох, хватая меня за локоть и вздёргивая вверх.

Боль пронзила руку, но я даже не поморщилась. Осознавала, что Вейрох прав. Ужас от произошедшего сковал полностью, не позволяя здраво мыслить и даже шевелиться.