Жена (не) подарок

— Не спорь. Мой ребенок не будет жить в таких условиях.

— Но ты же еще не сделал тест ДНК, — округлила глаза она.

— А в этом есть необходимость? — Я тщательно всмотрелся в ее лицо.

— Нет, — покачала головой Мила, не отводя взгляда. Уверенно заявила: — Это твой ребенок.

Я смотрел в ее серо-голубые глаза, покрасневшие от слез, и чувствовал: никакой тест и не нужен, он будет лишь формальностью. Это действительно мой ребенок. Уж в этом она точно мне не врала.

— Тогда чего мы ждем? — через минуту очнулся я.

Мила открыла шкаф, достала небольшую сумку и покидала туда какие-то вещи.

Я терпеливо ждал, прислонившись к дверному косяку.

Через десять минут открывал ей заднюю дверь своего седана.

— Подожди тут, я скоро вернусь.

— Ты куда? — испуганно пролепетала она.

— Да есть тут одно нерешенное дельце, — усмехнулся я и двинулся обратно в подъезд.

Пора узнать, что произошло, и разобраться с тем уродом, что посмел угрожать моему ребенку и его матери.

Перед тем как зайти в подъезд, я быстро обернулся.

Мила сидела на заднем сиденье моей машины с прикрытыми глазами, прислонившись лбом к стеклу. Бледное, практически бескровное лицо освещал тусклый уличный фонарь.

Но даже так я увидел достаточно: ее плечи немного расслабились. Большего в такой ситуации ждать не стоило.

Вроде бы самое страшное позади, но беспокойство не отпускало: что, если бы я не успел? Что, если бы она не решилась позвонить и ребенок пострадал? Хорошо хоть, догадалась не упрямиться, набрала мой номер.

Получается, обезопасил ее снаружи, однако беда пришла откуда не ждали: изнутри, от соседа, как сказал Валентин.

Я поднялся в комнату урода, где меня уже ждали. Крупный бородатый мужик с разбитой губой сидел на стуле посреди небольшого помещения. Над ним возвышался охранник Милы, готовый в любую минуту его обезвредить.

Мужик оторвался от бесцельного созерцания своих ног и полоснул меня полным ненавистью взглядом. Гиена чистой воды. Такой если и нападет, то исподтишка. Даже на таком расстоянии я ощутил запах алкоголя.

Обстановка в комнате удручала: обои ободранные, местами со следами фломастеров и ручки. Под потолком — разбитый плафон, из которого выглядывала лампочка. Когда-то бежевый диван теперь покрывали пятна разных размеров и цветов. Разрисованный шкаф и куча коробок. Детские игрушки выглядывали из-под крышки одной из них.

Однако пыль на мебели явственно намекала: тут давно не было женской руки. Да и игрушки не разбросаны, а они ведь должны быть разбросаны, если тут живут дети, так?

Садиться на диван желания не возникло, а другой мебели, кроме уже занятого стула, не было, поэтому я прислонился к шкафу и скрестил на груди руки.

— Ну, что произошло? — спросил у охранника Милы.

— Это все эта сука! — вдруг рявкнул Михаил. — Я знаю!

И застонал, получив увесистый удар в живот от Валентина.

— Рот закрой, пока тебя не спрашивают, — процедил он мужику не церемонясь. Посмотрел на меня и продолжил уже вежливее:

— Артур Германович, Михаил был в запое и шлял... гулял по бабам почти две недели, а в это время его жена, Галина, собрала вещи, забрала детей и ушла. Неудивительно. Соседи доложили, что он бил и ее, и даже детей. В общем, скрылась, и никто не знает, где она.

— А при чем тут Мила? — недоумевая, поинтересовался я.

— Михаил сначала решил, что она их прячет. Девушка открыла ему дверь, чтобы доказать, что у нее никого нет. Но потом горе-муж подзаправился и твердо поверил: если Мила и не прячет его жену и детей, то точно знает, где они. Вот и начал ей угрожать и пытаться взломать дверь подручными средствами. Так?

Сосед Милы шумно задышал и прищурился.

— Так! — прогремел с чувством. — Милка надоумила мою, зуб даю! Вся такая из себя фифа, красивая и ухоженная. Вещички хорошие, опять же. Моей, видать, тоже такой жизни захотелось. Это все Милка виновата! Надо наказать бабу, чтоб не лезла куда не просют. И жену накажу. — Он сжал руку в кулак, показывая, как именно собрался наказывать. — Какого вы вообще хрена вмешались, защитнички фиговы? Сам бы с ней разобрался, как того заслужила! Чем она вас взяла?

Он вдруг будто по-новому на меня посмотрел и ядовито выплюнул:

— А-а, понял. Деваха сочная, видать, смачно, — задвигал бедрами взад-вперед, — отработала? Не, ну че, я б тоже ее оприходовал, мужики. А потом наказал.

В следующую секунду я уже впечатывал кулак в скулу этой твари. Удар получился такой силы, что он не удержался и завалился на бок вместе со стулом.

Я смотрел на его рассеченную губу и желал лишь одного: бить до тех пор, пока его голову не покинет идея «наказывать» кого бы то ни было. Как вообще можно угрожать женщине, тем более такой хрупкой, как Мила? Я все-таки не выдержал и пнул эту гниду в живот.

— Извини, извини, я понял, эта баба твоя! — заверещал Михаил так тонко, словно только что не басил тут, угрожая жене и Миле.

— Ты больше пальцем не тронешь своих жену и детей. И тем более Милу. Это понятно? — навис я над ним.

— Понял! — Михаил схватился за живот и захрипел.

— Ты вообще жену искать не станешь.

— Да кто ты... — прокашлялся он и снова получил в живот: уже от Валентина.