Жена-невольница. Непокорное пламя

— Довольно!.. — перебил его Эйден и добавил уже мягче: — Прошу, дай мне несколько часов, короткую передышку. Побыть мудрым и величавым я еще успею, а вот юность не верну никогда.

Ралф ссутулился и поправил пустующий рукав камзола — так советник делал всегда, когда нервничал или решал, что ответить. Словно полученная три года назад травма напоминала о себе в самые неподходящие моменты.

Впрочем, ни физическое увечье, ни простоватое толстощекое лицо не помешали ему занять высокий пост при дворе. Достойное образование вкупе с природной проницательностью позволили Ралфу стать правой рукой короля.

— Простите, Ваше Величество, — он остановился и согнулся в поклоне. — Но король — прежде всего глава государства, и уже потом мужчина, со своими прихотями и потребностями.

Эйден прислонился спиной к раскидистому грушевому дереву, усыпанному крупными сливочно-желтыми бутонами. Окинул понимающим взглядом долговязую фигуру друга.

— Я прекрасно понимаю, к чему ты клонишь, — голос короля был силен, но мягок. — Но в данный момент мне хочется совсем другого.

— Чего же, Ваше Величество? — тихо спросил Ралф, замирая напротив.

— Того же, что и всем: взаимной любви и страсти, — неожиданно рассмеялся король. Сильный духом и полный надежд на безоблачное будущее, он не мог унывать подолгу. — И прошу, перестань именовать меня «величеством». Мы друзья детства и в неформальной обстановке можем позволить себе некоторые вольности.

Ралф покачал головой и поджал и без того тонкие губы.

— Даже у розовых кустов есть уши, — предупредил он. — Слова короля слишком много значат, чтобы их слышали те, кому они не предназначены.

— Знаешь, я бы сейчас не отказался нашептать много разных глупостей в какое-нибудь хорошенькое ушко, — пошутил Эйден. Весна действовала на него как любовный эликсир — манила и завораживала, заставляла вспомнить о самых заветных, самых сокровенных желаниях. — И хорошо бы, если это ушко прикреплялось к очаровательной головке молодой и симпатичной девушки. Стройной и юной, но не обремененной излишней нравственностью.

Ралф понимающе кивнул и махнул рукой в направлении замка.

— Среди придворных дам и куртизанок наверняка найдется та, что придется тебе по вкусу. Вернемся?

— Нет, — отмахнулся Эйден. — Сегодня мне хочется чего-то особенного, необыкновенного. Я словно чувствую присутствие рядом девушки, такой же чистой и цветущей, как этот сад. Пышущей юностью и томящейся непробужденной страстью.

Ралф добрел до небольшой, затерянной в кустах акации скамейки и присел, устало вытянув перед собой ноги.

— Что ж, поищи, — предложил он. — Возможно, предчувствие тебя не подводит. А я пока отдохну здесь, наберусь сил для предстоящего бала.

— Вот и поищу, — легко согласился Эйден. Юношеский оптимизм в нем удивительным образом уживался с заносчивостью истинного монарха. — Все лучше, чем беседовать с тобой о романтике. Удивляюсь, как я вообще терплю столько лет такого закоренелого циника.

— Вы цените меня за высокий интеллект, обширные познания и непревзойденное чувство такта, Ваше Величество, — Ралф тоже умел шутить.

— В последнем не уверен, — возразил Эйден. — В прошлый раз, когда ты без предупреждения ворвался в мою спальню, графиня Глостер от испуга едва не откусила мне очень важную часть тела.

Ралф поднес кулак ко рту и сделал вид, что кашляет. Хотя на самом деле его потряхивало от смеха. У графини, любительницы плотских удовольствий, в тот момент был очень нелепый вид. Как и у самого короля, застуканного со спущенными до пола штанами.

— Если Вы не проявите умеренность в своих любовных похождениях, то все Ваши подданные мужского пола превратятся в разгневанных рогоносцев и не смогут заниматься государственными делами, — поддел друга Ралф.

— Обещаю, скоро остановлюсь, — Эйден торжественно положил руку на сердце и притворился паинькой. — Как только найду лучшую из женщин, так и сразу.

Ралф скрестил на груди руки и задумчиво кивнул.

— Надеюсь, Богиня будет к Вам благосклонна и ниспошлет Вам ту, по которой томится Ваше сердце.

Эйден запустил пятерню в густые коротко остриженные волосы и взъерошил их.

— И этот человек только что упрекал меня в излишнем романтизме! — голос его был полон сарказма.

Ралф смутился и опустил голову. Эйден еще с минуту покосился на смущенного друга и все же оставил его в одиночестве.

Сам же направился к пышным кустам ранних роз. Их изящные алые соцветия притягивали к себе взгляд, чарующий тонкий аромат будил в голове молодого короля тайные фантазии. Словно бутоны любви, розы будоражили его воображение. Заставляли поверить, что там, за сплошной живой оградой из переплетенных ветвей, спрятано то, к чему так стремится его сердце.

Предчувствия не обманули Эйдена. Стоило ему раздвинуть кусты, как его любопытному взгляду открылась прелестнейшая картина. В ажурной кованой беседке, увитой розами, находилась девушка — совсем юная, почти еще ребенок. Невысокого роста, с удивительно тонкой талией и рассыпанными по плечам темными вьющимися волосами. Она походила на маленького эльфа, заблудившегося в цветочных зарослях.