Жена олигарха

Но нет, когда снова поднимаю веки, ярость уже сменяется холодным презрением. Губы Влада растягиваются в леденящей улыбке.

— Мне пора привыкнуть к предательству. Этот разговор ни к чему не приведет. Ты сама пожелала поехать со мной, уж не знаю из каких побуждений. Теперь будешь на моей половине шахматной доски. Пока мне это будет выгодно. Возвращайся в дом. Сиди тихо, не высовывайся. Когда придет время — я отпущу тебя.

Вернувшись в дом, не нахожу себе места. Все внутри горит, жжет от произошедшего разговора. Меня убивает чувство неправильности происходящего. Мы должны объединиться с Владом, чтобы искать нашего сына. Вместо этого я ни слова ему не сказала о ребенке. Не смогла. Он сразу наотмашь стал бить обвинениями… Если бы еще и в этом обвинил… я бы на месте от боли умерла.

Дом, который мне выделен, звенит от тишины и оглушающего одиночества. Теперь он кажется мне тюрьмой. Огнев явно обитает в другом месте. Но где? Как далеко? И почему держит меня отдельно, как прокаженную? Настолько не доверяет, или ему так противно быть ко мне близко?

И все же, принимаю решение не сдаваться. Я обязательно попытаюсь поговорить с ним ещё раз. Достучаться. Пусть даже не ради себя. Ради Роберта. Наверное, его ревность можно понять, кто знает, что ему там докладывали все эти месяцы. Возможно, нанятым для слежки за Ерихановым людям могло что-то показаться. Давид всегда был подчёркнуто вежлив со мной, но со стороны могло показаться что мы пара. По крайней мере, по его заботливому отношению ко мне.

Вспомнив о Марине, набираю ее номер, хотя понимаю, что разговор выйдет не из приятных.

— Привет, дорогая? Как там Давид? — спрашиваю, когда подруга отвечает на вызов.

— Давид все ещё без сознания, но врачи сказали, состояние стабильно тяжелое. Слово стабильно — единственное, чем они смогли порадовать, — вздыхает Марина. — Впрочем, я и требовала от них честности. Мне не нужна ложь.

— Прости пожалуйста, но я не смогу приехать, — вздыхаю огорченно.

— Почему? Где ты вообще? Я так ничего и не поняла. Вы же вместе вчера были и должны были вместе оказаться в той машине, — забрасывает снова вопросами, на которые не могу дать ответа.

— Ты меня подозреваешь в том, что я это подстроила? — говорю обиженно.

— Нет конечно, ведь ты все время была с нами... Но это странно. Почему ты не можешь приехать? И в тоже время звонить можешь, значит тебя не держат в плену.

— Это все сложно, Марин…

— Скажи где ты!

— Я не могу рассказать… Мне очень жаль, что такое случилось с Давидом. От всей души надеюсь, что он поправится.

— И всё? Все что ты можешь сказать? — по голосу заметно, что Марина злится. — Ты просто… у меня слов нет! Как же я в тебе ошиблась! Я думала ты преданный человек и всегда платишь добром за добро! Мы столько с тобой возились, мы тебя с того света вытащили, когда ты кровью истекала после родов, когда все тебя бросили. Ты что опять мужу своему поверила?

 — Мужу? Мой муж мёртв. Последнее время вы меня в этом убеждали. Как же я могу быть с ним?

— Я не знаю! Не знаю что и думать, не знаю к кому ещё ты можешь пойти… Я ничего не понимаю, — Марина начинает плакать, а затем отключается.

У меня ужасно тягостное состояние после разговора с ней. Чувствую себя предательницей и одновременно у меня растет количество вопросов к Марине, к Давиду. Неужели они лгали мне все это время? Использовали… Знали, что Влад жив и не говорили. Ужасно, если так. Значит эти люди великие актеры!

От моих метаний и невеселых раздумий отвлекает появление Светы с подносом:

— Я принесла вам обед. Вы очень худенькая, вам нужно лучше питаться, — говорит она смущенно. 

— Спасибо тебе большое. Ты можешь мне сказать, где сейчас находится твой хозяин?

— Мне запрещено давать вам какую бы ты не было информацию, простите, — тут же девушка становится закрытой и более холодной. Понимаю, что нельзя давить на нее.

— Я задыхаюсь в четырех стенах. Хочу погулять по территории после обеда. Это можно? — спрашиваю как можно более невинно, добавив в голос просящие нотки.

— Боюсь это не безопасно… Здесь совсем рядом обрыв, он ничем не огорожен. Если не знать местности… к тому же, скоро стемнеет, — тараторит испуганно в ответ.

— Значит я в тюрьме?

— Нет, что вы, ни в коем случае. Я просто хотела сказать, что вас кто-то будет сопровождать. Я еще тоже не совсем освоилась, но я пришлю одного из охранников. Через полчаса вам будет удобно?

— Хорошо, спасибо.

Вскоре приходит мужчина, представляется Павлом, говорит, что готов провести меня вокруг территории. Он показывает мне обрыв, затем мы идем в противоположную сторону. Я сама задаю желаемое направление, он просто идет рядом.

В какой-то момент перед моими глазами появляется дом, очень необычный величественный. В готическом стиле, из чёрного камня, с высокими башенками. Это одновременно похоже и на логово Бэтмана, и на поместье из одного из моих любимых романов: «Грозовой перевал».