Жена по обмену

На картине Гекта не одна. Она сидит в роскошном кресле, а возле нее стоит не кто иной как сам Интро, покровитель механиков. На руках он держит девочку — ей здесь лет пять, не больше. И, тем не менее, это она, Великая Матерь.

— Неужели?.. — маэстро Кирено не решается произнести догадку вслух.

Мне же бояться нечего. Теперь-то я, наконец, понимаю, что искала Тамани на этой скале. Боюсь, никогда не узнаю, где ей удалось раздобыть такую информацию, но Интро похоронил Гекту на своей территории. Со всеми почестями, как и полагается любимой супруге покровителя механиков.

Выходит, гораздо позднее он женился на другой. Та взялась за воспитание падчерицы и подданных — настолько, что Гекту превратили в злобного монстра. И только скала, поросшая синими цветами, помнила, кого хранит в своих недрах.

— Гекта была матерью Великой богини, — произношу я, внимательно глядя на ошарашенные лица алантцев.

— Один лишь портрет мало что значит, — возражает маэстро Кирено, механик и ярый противник магов.

— Думаю, магическое исследование содержимого саркофага скажет нам больше, — рассуждает Хэл. Обнимает меня за талию и произносит восторженным тоном: — Но я отчего-то уверен, что моя жена права.

Ценные находки забираем в главную пирамиду. А пока самые известные лекари и историки Аланты изучают саркофаг и его содержимое, Хэл всерьез берется за заговорщиков. Их лишают магии, владений и отправляют на работы в соляные шахты.

Меня же верховный жрец Хэл объявляет призванным ребенком Великой Матери, явившейся в Аланту ради великой цели. Результаты исследований подтверждают его слова.

— Сати Тамаре сами боги поручили раскрыть правду о Гекте! — объявляет Хэл собравшемуся возле главной пирамиды народу. — Доброе имя моей жены пытались запятнать, как сделали это когда-то с покровительницей магов. Теперь всем нам известна правда, и мы можем обрести долгожданный мир.

Не скажу, что механики сильно обрадовались, узнав, что Гекта была первой женой Интро и матерью Великой богини. Но спорить с фактами никто не смеет.

— Я хочу запечатлеть этот великий момент для потомков, — предлагает Хэл. — Пусть лучший художник напишет твой портрет, мы повесим его в главном зале пирамиды рядом с найденной картиной.

Я и не думаю отказываться. Мы с Тамани отлично «сработались» и заслужили почести.

Облачаюсь в лучшее платье, беру в одну руку свиток с заключенным мирным договором между механиками и магами. В другой держу золоченый ларец со скипетром Гекты. Улыбаюсь Хэлу, художнику и всем следующим поколениям жителей Аланты. Пусть, глядя на эту картину, они помнят, какой путь прошли предки. И никогда не повторяют их ошибок.

— Выполни одну мою маленькую просьбу, — прошу мужа полным тепла и любви голосом.

— Для тебя что угодно, — «тает» он.

— Присвой Лие титул сати, — предлагаю я. Мысленно скрещиваю пальцы на удачу. — Позволь брату тоже быть счастливым. Он заслужил это…

— Бэл помог мне вернуть титул верховного жреца. Так что, думаю, мы можем устроить для него свадьбу с любимой, — кивает Хэл. — Кстати, брат рассказал мне о вашем договоре. Ты собиралась выйти за него, пока я не влез в твою спальню обнаженным?

С чего это Бэл разоткровенничался? Не иначе, как решил покаяться в грехах перед тем, как выступить против заговорщиков.

Впрочем, для меня это даже лучше. Не хочу, чтобы между мной и Хэлом осталась хоть какая-то ложь.

— Собралась, — признаюсь я. — Но вовсе не потому, что была влюблена в Бэла. Он для меня хороший друг, и только. А Лия — неправильно, что жрецы могут брать в жены только родовитых сати. Нужно позволить всем девушкам Аланты получать достойное образование, выбирать мужей, участвовать в отборе. Уверена, среди них найдется немало талантливых, умных, прекрасных телом и душой.

— Тише, тебе вредно волноваться, — успокаивает Хэл не на шутку разошедшуюся меня. Целует в висок, проводит рукой по волосам. — Я обязательно подумаю над твоим предложением. Над всеми твоими идеями. Ох, чувствую, Аланту ждут великие перемены!

— Одну из них мне хочется ввести прямо с сегодняшнего дня! — предупреждаю я. — Поклянись, что не станешь заводить гарем, как твой отец, верховный жрец Инке. Если женишься еще раз, клянусь, убегу в свой мир.

— Такие меры не понадобятся, — обещает в свою очередь Хэл. — После знакомства с тобой, все сати всех миров покажутся мне скучными и пресными. Когда я увидел тебя в фонтане, меня точно молнией ударило. Как будто мы тысячу лет знакомы, хотя так близко видел тебя впервые. Появилось ощущение родства, как будто нас с тобой что-то связывает. Меня тянуло к тебе с непреодолимой силой. Я долго сопротивлялся, но лишь после свадьбы понял, как счастлив, что мы встретились. Ты для меня единственная, горячо любимая сати.

Впервые Хэл так многословен. А следующий за признанием поцелуй и вовсе неподражаем: нежен и вместе с тем полон страсти. Мне ничего не остается, как поверить Хэлу и откликнуться на столь горячий порыв.

Эпилог