Жена по ошибке

Секунды тянулись невыносимо медленно, как в кошмарном сне. Мы не видели друг друга, но я бы легко описала все, что он сейчас делал. Чувствовала. Знала… Так, словно между нами не было преграды и я смотрела на мужчину в упор.

Вот он выпрямился еще больше… Настороженно повернул голову, оглядываясь… Решительно тряхнул головой и направился прямо к тем зарослям, за которыми пряталась я. Шаги возобновились.

Удар сердца… Еще один… И несколько мгновений на принятие решения.

Лиса подставлять нельзя, пора превращаться в Белару. В одежде подростка… И пусть. Пусть я буду выглядеть нелепо, смешно, неподобающе, сейчас не до приличий, отговорюсь как-нибудь. Одна только проблема: сменить чужую личину на другую я могла лишь в присутствии самого «носителя». Наблюдая за ним, а лучше касаясь. Вдали — только через свою собственную внешность. А это дополнительные секунды, которых у меня нет. Светлейший уже рядом.

Ладно…

Отступила на шаг. Еще отступила. Из-за изгороди донеслось властное:

— Стоять!

И я перестала таиться. Глубже натянула на голову капюшон и заспешила прочь, уже на ходу начиная трансформацию. Тело омыла привычная волна жара, унося личину Лиса, возвращая мне мой собственный облик.

За спиной затрещали кусты. Я прибавила шагу.

И скажите мне, что в такой темноте, да еще со спины можно разобрать? Мальчишечья одежда, куртка, скрадывавшая очертания фигуры, поверх волос — капюшон. Но инквизитор вдруг замер на долю секунды и глухо произнес:

— Алианна?

Этого еще не хватало.

Не выдержав, сорвалась на бег, но мужчина оказался быстрее. Вторая волна жара ударила изнутри в тот миг, когда тяжелая рука легла на плечо, разворачивая меня к преследователю. Я зажмурилась — только бы получилось. И еле удержалась на ногах от облегчения, услышав потрясенное:

— Белара?!

Успела.

— Что вы здесь делаете? — продолжал допытываться светлейший.

Я осторожно приоткрыла глаза, посмотрела на него снизу-вверх и отважно пискнула:

— Гуляю.

Ну а что? Тупить, так по полной.

— Гуляете? — недоверчиво переспросили меня. — Ночью? Одна? В таком виде?

— Так безопаснее, — пояснила я коротко и туманно. — Никто в темноте не узнает, примут за слугу.

Все, кроме вас.

— Я заходил к вам вечером, — протянул светлейший. Так, будто все еще не верил своим глазам. — Вилмот заявил, что вы плохо себя чувствуете, спите. А вы, оказывается, гуляете! — Голос его креп, наливался силой, и закончил лорд уже грозным: — Я же просил не покидать своих покоев.

— А я и не покидала. Весь день, — зачастила я. — Спала. Теренс сказал правду. Проснулась уже затемно, и так захотелось вдруг подышать… гм… свежим воздухом. Так захотелось… Сил нет. Я в комнате даже задыхаться стала. Нервное, видимо. Я не стала мужа беспокоить. Нашла одежду Вилфа, слуги, и вышла… то есть вылезла в окно. Меня никто не заметил, даже охрана. И никто не узнал.

Ну поверь же, поверь, что я просто сглупила. Женщина. Что с меня взять?

Пальцы инквизитора с силой вцепились в мои плечи.

— Вы казались мне более разумной… — яростно начал он, наклонился ко мне и внезапно застыл.

Я тоже замерла, потрясенная странным выражением, появившимся на его лице.

Мужчина резко втянул в себя воздух… Еще раз и еще… Будто не мог надышаться.

Господи, я же пахну, как Белара… точно как она. Я давно все меняю автоматически. Ну не мог же он уловить тот запах, что остался после меня настоящей? Или… мог?

Рэйнард уже не ругался, вообще ничего не говорил, лишь смотрел. Но лучше бы он бранился, честное слово. Потому что его взгляд… Он и путал, и сводил с ума одновременно.

— Белль…

Это тихое хриплое «Белль», необычное, так не похожее ни на «Белару», ни на «Беллу», окончательно выбило почву у меня из-под ног. Словно во сне, я видела, как светлейший наклоняется все ниже и ниже. А потом его губы коснулись моих, лишая дыхания, вбирая мой вскрик — протестующий или покорный, и сама не поняла.

И время остановилось.

Аромат… Неповторимый аромат антоновских яблок. Такой нужный, идеальный, абсолютно незаменимый. Он кружил голову, сводил с ума. Ресницы медленно опустились, тело обмякло, и мужчина, перестав чувствовать мое напряжение, ослабил мертвую хватку. Его руки скользнули мне за спину, обняли, стали медленно поглаживать.

Рэйнард дышал тяжело, сладко, горячо, губы его были жадными и требовательными. Но мне нравились и эта требовательность, и властная настойчивость, и то, как нежно, чуть остро он прикусывал нижнюю губу, вызывая у меня невнятный прерывистый стон.

А поцелуй становился все глубже и глубже, наполняя меня ответным жаром. Воздуха уже не хватало, но я готова была молиться, чтобы это никогда не прекращалось, чтобы длилось вечно.

Рэй находился слишком близко, чтобы я могла в этот миг думать о ком-то или о чем-то другом. Кто я? Кто он? Что ждет нас впереди? Разве это важно сейчас, когда наше дыхание слилось в одно, а его сердце колотится в моей груди? Бешено. Рвано.

Я чувствовала, что это правильно. Именно так, как должно быть.