Жена по ошибке

Скривилась от едкой горечи и прикрыла глаза.

Выпила и сжевала я сегодня немало, по идее лучше бы остановиться. Обессиленный организм нельзя подхлестывать бесконечно, потом обязательно накроет откатом. И Крыс рассердится, начнет ворчать, что он не для того дает мне свои зелья, чтобы я себя травила, лучше уж сразу попросила бы у него яду. Но другого варианта все равно нет — мне нужны силы. Много сил. И трезвая голова, а не каша вместо мозгов.

Я позволила себе минуту отдыха, не больше. Как только почувствовала себя бодрее, а коленки перестали противно дрожать, сжала в руке пояс с лекарствами и направилась к Арвесу.

Офицер был без сознания, по лицу разливалась мертвенная бледность, из посиневших губ вырывались хриплые, судорожные вздохи. Плохо дело. Опустилась рядом, положила руки ему на грудь, сосредоточилась и начала сканировать, как учил Крыс.

Рваная, стремительно выцветающая аура. Темное пятно, похожее на уродливого паука, возле сердца — чужое заклятие, пожирающее мужчину заживо, и собственная магия сейчас не защитит, резерв исчерпан почти полностью. Если не помочь, долго Арвес не протянет. И лекарства в данном случае бесполезны, нужен маг с даром врачевания, и немедленно.

Я, конечно, не целитель, но Крыс хорошо меня учил, знаю, что делать. Только на лечение требуется время, которого нет. Если хочу сбежать от инквизитора и всего, что с ним связано, необходимо сделать это прямо сейчас, потом будет поздно.

Поднялась, затянула пояс, дошла до двери и выглянула в коридор — пусто. Ни одного человека. Откуда-то издалека доносился неясный гул голосов, а напротив, в еще одной полуразрушенной стене, зияла щель, пропускавшая в помещение первые, пока еще слабые предрассветные лучи. Совсем узкая, мужчина через нее не протиснется, но я точно пролезу.

Чернокнижник давно сбежал, я уверена. Не полный же он идиот, чтобы слоняться возле дома, заполненного людьми инквизитора? Светлейшему сейчас тоже не до меня.

Десять шагов — и я растворюсь в утренних сумерках, затеряюсь в спящем городе.

Десять шагов — и меня ждут свобода, Лис, магическая школа, будущая независимая жизнь, к которой я так долго готовилась.

Всего десять шагов… Чего же я медлю?

Качнулась вперед, жадно изучая путь на волю, и тут за спиной застонал Арвес — глухо, надрывно, и я… вернулась.

Этот человек спас меня, закрыл собой. Если сейчас уйду, бросив его умирать, никогда себе не прощу. Просто не смогу с этим жить.

Села рядом, положила руки на широкую грудь, закрыла глаза, сосредоточилась и отпустила свой целительский дар. Позволила ему тонким потоком переливаться в тело раненого, латая самые страшные, смертельные повреждения.

Вот так… Еще немного… Чуть-чуть…

Опять закружилась голова, зато темное пятно чернокнижной магии сжалось, уменьшилось до размера мелкой монеты, а аура Арвеса, пусть все еще разодранная в клочья, начала светлеть. Теперь офицер дотянет до возвращения своих, а мне пора уходить.

Но я не успела не то что уйти — даже подняться. Дверь распахнулась настежь, и на пороге появился светлейший.

Сбежала, называется.

Инквизитор шел ко мне, сосредоточенный, хмурый, и я вдруг подумала: странная у нас ночь. Как он ни зайдет, я на полу сижу. То в обнимку с исцарапанной, помятой Алианной, то возле полуживого Арвеса.

А вдруг лорд Нейт решит, что это я его подчиненного ранила, когда пыталась убежать, а офицер стену обвалил, выполняя свой долг и перекрывая мне путь к отступлению? Сейчас остановится, вызовет охрану и бесстрастным тоном распорядится меня арестовать, как совсем недавно Алианну. И никаких объяснений слушать не станет. Я помнила, каким холодным и отстраненным он тогда выглядел.

От этих мыслей стало горько. За свои дела отвечать готова, но меньше всего на свете мне хотелось, чтобы Рэйнард считал, будто я способна запросто убить человека, который мне ничего плохого не сделал.

И я заговорила, быстро, сбивчиво, торопясь рассказать, что здесь произошло, прежде чем прозвучит роковой для меня приказ.

— На нас напал чернокнижник. Мы столкнулись с ним, когда выходили из дома. Арвес заслонил меня, а потом обрушил стену, чтобы этот… Говард до меня не добрался. А сам…

— Я знаю, — на удивление мягко перебил светлейший. — Чувствую. Здесь повсюду следы черной магии. И Арвес буквально насквозь ею пропитан.

Меня подняли осторожно, бережно, словно я не женщина, а хрупкая фарфоровая статуэтка, и обхватили за талию, то ли удерживая, то ли поддерживая.

— А еще я вижу на нем твою магию, — продолжил Рэйнард, наклоняясь ко мне, точно прислушивался, как часто и заполошно колотится мое сердце. — Ты лечила его и выложилась настолько, что теперь еле на ногах держишься.

— Нет, не из-за этого, а потому…

— Потому что ты сама недавно была ранена и до сих пор толком не восстановилась. — Он улыбнулся. Легко, едва касаясь, провел костяшками пальцев по моей щеке. — Значит, ты еще и целитель помимо… гм… всего прочего.