Жена по принуждению

Через пятнадцать минут приезжают врачи. Обрабатывают рану, перевязывают и сообщают неблагоприятную новость: как минимум месяц мне нельзя ходить самостоятельно. Порез оказался довольно глубоким, из-за этого любое давление может вызвать ухудшения.

Поэтому… Теперь либо костыли, либо руки. Или каталка… Дожила.

Но о работе можно забыть. До восстановления, так точно. Если только это не мелкие фотосессии, но сейчас… Мне не хочется ничего.

Особенно, когда смотрю на двух братьев, что отошли на расстояние. Переговариваются между собой. Оба серьёзные, сосредоточенные. А лицо Генри… Хоть и напряжённое, всё равно равнодушное. Его ничего не волнует, не мучает.

Если это сделал и он, то ему всё равно.

А вдруг – это урок за тот звонок? Предупреждающий. Ещё один неверный шаг в сторону, и всё. Можно смело попрощаться со спокойной жизнью.

Невольно замечаю изучающий взгляд Вернера-старшего. Не отводит его от моих туфель, которые он сам же сюда и принёс.

В одном из них нашли лезвие, которое ещё бы чуть-чуть, если бы я не перенесла весь вес на пятку, могло запросто проткнуть насквозь.

Не понимаю, кто на такое способен.

Только если не он.

Столько гадостей с его стороны, что не удивлюсь.

Но его поведение озадачивает. Он внимательно слушает говорящего рядом Влада, кивает головой. Вид у него безразличный, но, несмотря на это, вкидывает какие-то фразы в беседу.

А потом резко смотрит на меня. Точнее на ноги, что повисли в воздухе. Прожигает их взглядом и опять возвращает всё своё внимание к Владу.

Ещё несколько минут, и они возвращаются ко мне. Мой жених не торопится брать меня на руки.

– Генри, отнеси Лину в машину, – слова Вернера напрягают. Зачем? Он прекрасно знает, что мне некомфортно с этим человеком! Но всё равно настаивает на своём.

– А ты куда? – выпаливаю, надеясь, что сейчас мы всего лишь переждём его здесь.

– Пойду, узнаю у полиции, что они смогли найти. И расспрошу про результаты с камер, – только открываю губы, чтобы остановить его. Сказать, что мы вполне можем подождать и здесь, но уже поздно.

Влад, не желая и слушать меня, разворачивается и уходит. Оставляет меня наедине с человеком, которого ненавижу.

– Не делай такое лицо, – внезапно слышится с его стороны.

– Какое? – усмехаюсь. Пренебрежительное?

– Жертвы, – кидает.

– Я не строю из себя жертву, – отрицаю. Это не так. Просто этот человек, вызывает противоречивые чувства.

Он отстранённый. Делает вид, что держит нейтралитет. Пока. Выглядит холодным, равнодушным в любой ситуации. А иногда… Не такой. И взгляд у него меняется, хоть и выражение лица то же.

– Ты мне противен.

– Придётся потерпеть.

Его руки обвивают моё тело, а мне хочется сморщиться. Но не закатываю истерику. Здесь всё ещё остались люди. Да и когда мы выйдем из здания… Вспышки фотокамер ослепят. А сейчас… Я не выдержу этого.

Всем же интересно, что случилось с невестой Владислава Вернера.

А это самое угнетающее.

Обо мне говорят, как о его второй половинке. Не из-за моих качеств, карьерного роста. Внезапно вспыхнувшей популярности. Я интересна всем, пока один немец держит меня рядом с собой.

Поэтому, всё же не сопротивляюсь. Позволяю себя поднять на руки. Несмотря на напряжение между нами, позволяю дотронуться до себя. Но не обвиваю шею. Пусть лучше уж уронит.

Но не собирается, кажется, этого делать. Стискивает своими граблями, прижимая к себе сильнее. Выходит из гримёрки, идёт по пустынным коридорам.

Полиция выпроводила всех на улицу, как только те приехали.

Мы оказываемся в коридоре. Одни.

И я не упускаю возможности, чтобы не задать интересующий меня вопрос, на который Генри вряд ли ответит.

– Это ведь сделал ты?

– Ты за кого меня принимаешь? – Генри на мои слова скептически опускает на меня взгляд. Смотрит недовольно. В какой-то момент ловлю огонёк агрессии.

А выглядит всегда так сдержанно.

– Шантажиста, тирана, мошенника и человека без морали, – отвечаю честно.

В ответ летит сдержанная усмешка.

– Ясно. Зарекомендовал я себя плохо.

Не представляю, насколько.

– Ты не ответил, – настаиваю.

– Знаешь, Каролина, – начинает, чуть прищуриваясь. – Это вполне мог быть я.

Я напрягаюсь. Не понимаю: шутит или говорит всерьёз.

Но сидеть на руках у человека, что лишил меня работы, возможности ходить самостоятельно… Не могу. Ни в какие рамки не укладывается.

– Как урок за тот фокус с телефоном. Чего хотела добиться? Ты рассказала Владу, и он тебе не поверил?

Отворачиваюсь в сторону и поджимаю от досады губы. Он был бы полным кретином, если бы не догадался об этом сам.

– Пытаешься доказать ему, что тот, кто хотел упрятать его за решётку – я? И как успехи?

– Что ты хочешь от меня услышать? – отвечаю резко. – Признания?

– Достаточно искреннего раскаяния.

– Его не будет.

– Жаль, а ведь я только хотел тебя простить и забыть о твоём маленьком грешке. Но теперь… Ты сама бросила мне вызов, ты в курсе? Я хотел решить всё тихо и мирно. Доставить Владу немного проблем, забрать тебя к себе…