Жена психиатра. Когда любовь становится диагнозом

Муж вышел погулять с собаками и, вернувшись, принялся готовить завтрак. В нашем уютном и теплом доме запахло кофе и жареным беконом, и поэтому, когда около десяти утра раздался громкий телефонный звонок, он показался не таким резким и тревожным.

— Поздравляю! У вас сын! — произнес Рей.

— Сын? — удивилась я. — Но Дженис была уверена, что родит девочку… Она не передумает?

— Конечно, нет. Вы уже выбрали имя? Нам нужно сообщить его для записи в свидетельстве о рождении. Когда вы сможете приехать?

Мы решили назвать мальчика Джонатан Адам. Тут же заказали авиабилеты на самолет до Чикаго во второй половине дня. Там мы арендовали машину и за три часа добрались до роддома.

По пути я думала, что впервые не позвонила Джони. Не удивлюсь, если она сидела возле телефона и ждала звонка.

Рей встречал нас в лобби больницы, в его руках был воздушный шар с надписью: «Это мальчик!»

— Как Дженис себя чувствует? — спросила я.

— Нормально. Ей сейчас непросто, но она знает, что Джонатан попадет в хороший дом. Мы оба этому очень рады. Вот только мать постоянно отговаривает ее.

От этих слов я вся напряглась.

Когда мы вошли в палату к Дженис, она улыбнулась, встала и раскрыла объятия. Вид у женщины был усталый, а веснушки, казалось, стали еще заметнее, чем когда мы виделись в прошлый раз.

— Хотите на него посмотреть?

— Конечно, — ответили мы с Чарльзом хором. Дженис наклонилась над стоявшей около кровати люлькой.

Мое сердце затрепетало, как листочек на ветру, когда я увидела, что женщина вынула из люльки завернутого в желтое одеяло новорожденного. Дженис прижала малыша к груди, поцеловала в лоб и передала мне.

— Берегите его, — с нежностью произнесла она.

— Обязательно. Спасибо, — ответила я и прикоснулась носом к маленькой шее, вдыхая сладкий запах новорожденного. Джонатан спал. Я посмотрела на людей в палате. Дженис, Рей и Чарльз плакали. Я передала новорожденного Чарльзу, и по лицу мужа было видно, что он обрадовался и ощущает торжественность момента. Не знаю, как долго мы передавали младенца друг другу, упиваясь его красотой. Потом я заметила, что Дженис выглядит изможденной. Она аккуратно положила малыша в люльку, и мы договорились о том, что вернемся на следующий день и Дженис подпишет все документы на передачу нам своего сына при выписке из роддома.

Мы с Чарльзом поехали в ближайший мотель.

— Ну, что ты скажешь? — спросил меня муж, как только мы разместились в номере.

— Мне кажется, Дженис сомневается. Она хочет отдать нам ребенка, потому что этого хочет Рей. Ты заметил, как изменилось выражение ее лица, когда ей позвонила мать? Я даже не знаю, кто в этой ситуации окажется сильнее. А мальчик просто прекрасный.

— Если завтра утром все пройдет нормально, то мы сможем поехать с ним домой.

Все так и случилось. Дженис передала нам малыша, и Чарльз устроил его в детское автокресло на заднем сиденье. Рей передал нам пакет, в котором были банки с детской смесью и подгузники на ближайшие пару дней. Мы выехали с парковки, и я все оборачивалась, не спуская с Дженис глаз до тех пор, пока ее было видно. В какую-то секунду мне вдруг показалось, что женщина сейчас рванет за нашим автомобилем.

Ребенок был удивительно красивым. Он проспал всю дорогу до аэропорта, где я в местном кафе попросила кипятка, чтобы развести смесь, которую малыш полностью выпил, а потом мы с Чарльзом переодели его в комнате для кормления. В самолете он снова уснул, и я подумала, что пока все идет неплохо.

Но по мере приближения к дому, сидя на заднем сиденье с Джонатаном, я снова начала нервничать.

— Ну, так кто из нас будет вносить ребенка в дом? — спросил Чарльз, паркуя машину. Он ждал, что я захочу это сделать, но услышал ответ:

— Давай ты.

Я словно боялась привязаться к этому маленькому существу. Расслабиться и потом получить от судьбы удар.

Чарльз же буквально светился от счастья. Пока я переодевала малыша с дороги, он позвонил сначала своим родителям, потом моим и сообщил, что мы уже дома. После взялся кормить и укачивать малыша, а я с грустью подошла к телефону. Как я и предполагала, Джони, не дождавшись от меня звонка, оставила голосовое сообщение.

— Привет! Несколько дней с вами не говорила. Все в порядке? Хотелось бы снова увидеться. Скучаю. Пожалуйста, перезвоните сразу, как только получите это сообщение. Я волнуюсь.

Мое сердце разрывалось. Настал момент, который я долго откладывала: надо было ей сообщить.

— Скажи Джони, что мы поможем найти других родителей. Дадим ей номер нашего адвоката и оплатим его услуги, — для Чарльза это было просто. Он уже добился своей цели, остальное мужа не волновало. Я так и не решилась предложить ему оставить обоих детей.