Жена путешественника во времени

Алисия шлепается на пол, Генри садится на диван. Я сажусь рядом с ним. С того момента, как мы приехали сюда, я постоянно волнуюсь, не могу решить, как вести себя перед родными по отношению к Генри. Насколько близко к нему я могу сесть? Если бы здесь не было Алисии, я бы легла на диван и положила голову ему на колени. Генри решает эту проблему просто: придвигается ближе и обнимает меня. Это застенчивое объятие: в любой другой ситуации мы бы никогда так не сидели. Конечно, мы никогда не смотрим телевизор вместе. Может быть, если бы мы вместе смотрели телевизор, именно так мы бы и сидели. Хор исчезает, начинается реклама. «Макдональдс», местный филиал «Бьюика», «Биллсбери», «Ред Лобстер»: все желают нам счастливого Рождества. Я смотрю на Генри, у него на лице мрачное изумление.

– Что? – тихо спрашиваю я.

– Скорость. Они каждые две секунды меняют кадр; мне будет плохо. – Генри трет пальцами глаза. – Думаю, я лучше пойду почитаю.

Он встает и выходит из комнаты, и через минуту я слышу его шаги по лестнице. Я быстренько произношу молитву: «Пожалуйста, Господи, пусть Генри не переместится во времени, особенно когда мы будем в церкви, иначе я не смогу этого объяснить». Алисия залезает на диван, когда на экране появляются первые кадры фильма.

– Не надолго его хватило, – замечает она.

– У него правда очень сильно болит голова. Так, что можно только лежать в темноте, не двигаясь, и если кто-то произносит хоть слово, мозги взрываются.

– Да уж! – Джеймс Стюарт раздает брошюры туристического агентства, но вот ему уже пора спешить на танцы. – Он правда хорош.

– Джимми Стюарт?

– И он тоже. Я о твоем парне. О Генри.

– Да, – усмехаюсь я. Я так горда, как будто это я сделала Генри таким. Донна Рид ослепительно улыбается Джимми Стюарту через заполненную людьми комнату. Вот они танцуют, и соперник Джимми Стюарта нажимает на кнопку, в результате чего пол танцевальной площадки уходит из-под ног, кто-то падает в бассейн под ним. – Маме он очень нравится.

– Аллилуйя! – Донна и Джимми танцуют в бассейне; вскоре люди в вечерних нарядах ныряют в воду, а оркестр продолжает играть.

– И Нелли с Эттой он тоже понравился.

– Класс. Теперь просто нужно выдержать следующие тридцать шесть часов и не разрушить хорошего впечатления.

– С чего бы это? Если только… нет, ты такой глупости не сделаешь…– Алисия подозрительно смотрит на меня.– Правда?

– Конечно нет.

– Конечно нет, – эхом повторяет она. – Господи, я просто не верю, что Марк… Ну и идиот.

Джимми и Донна поют «Девушек из Буффало», идя по улицам Беджорд-Фоллз. Они ослепительны в футбольной форме и купальном халате соответственно.

– Жаль, тебя не было здесь вчера. Я думала, что папу удар хватит прямо под рождественской елкой. Я представляла, как он врезается в елку, она падает на него, врачам «скорой помощи» приходится стряхивать с него все елочные украшения, прежде чем начать оживлять…

Джимми предлагает Донне луну, и она соглашается.

– Я думала, ты научилась это в школе делать.

– Мне пришлось очень потрудиться, чтобы воскресить маму. Это было тяжело, Клэр. Криков было очень много.

– Шерон там была?

– Смеешься? – мрачно спрашивает Алисия. – Мы с Шерон пытались здесь мирно поболтать, а Марк с родителями были в гостиной и орали друг на друга. Через какое-то время мы просто сели и начали слушать.

Мы с Алисией обменялись взглядом, который означает: «Что ж тут необычного?» Мы провели всю жизнь, слушая, как кричат родители друг на друга, на нас. Иногда мне кажется, что, если мама накричит на меня еще раз, я просто уйду и не вернусь. Прямо сейчас я хочу схватить Генри и умчаться обратно в Чикаго, где никто не кричит, никто не притворяется, что все в порядке, и ничего не происходит. Злой толстенький человек в нижней рубашке кричит на Джеймса Стюарта, чтобы тот перестал убалтывать Донну до смерти, а просто поцеловал ее. Я полностью согласна, а вот он – нет. Вместо этого он наступает на подол ее платья, она машинально делает шаг, и дальше мы видим, как она голая прячется за большим кустом гортензии. Появляется реклама «Пицца-Хат», и Алисия убирает звук.

– Эй, Клэр.

– А?

– Генри здесь раньше был? Упс.

– Нет, не думаю. А что?

Она неловко ерзает и на секунду отводит глаза.

– Знаешь, думаю, я сошла с ума.

– Что?

– Видишь ли, произошла странная вещь. Давно… мне было, наверное, двенадцать, и я должна была заниматься виолончелью, но потом вспомнила, что у меня нет чистой блузки для прослушивания или что-то в этом роде, а Этты не было, и вообще никого, а Марк должен был сидеть с ребенком, но он в своей комнате дурью маялся или что-то еще… Короче, я пошла вниз, в прачечную, искала свою блузку и услышала такой звук, знаешь, когда дверь в южной части подвала открывается, та, которая ведет в комнату с велосипедами, такой свистящий звук. В общем, я подумала, что это Питер. Поэтому я просто стояла на пороге в прачечную комнату, прислушиваясь, и тут дверь в комнату с велосипедами открылась, и, Клэр, ты просто не поверишь, там был абсолютно голый парень, который выглядел точно как Генри.