– А я остановился у наших давних друзей, четы де Рабоданж. Они окажут гостеприимство и моим родителям, которые прибудут в Париж завтра. Батюшка страдал, что слишком стар для подобных путешествий, но матушка его уговорила. Мы непременно, непременно должны устроить семейный ужин! Я хочу знать все твои новости. Мы так давно не говорили! Казалось, те холмы у Сен-Илера были давным-давно, а?
Колетт сглотнула. Те холмы у Сен-Илера оставались на месте. Но если она сумела хорошо держаться перед бароном де Саважем, с чего бы осрамиться перед кузеном?
– Ну а ты, Ноэль? – с ласковой улыбкой доброй сестры спросила она. – Тетушка говорила мне, что ты всерьез увлекся: и даже собрался жениться! Ты раньше говорил, что останешься вольным, как ветер, и так быстро попался в ловушку?
– Ах, милая моя, любовь – не ловушка! – взор Ноэля сделался мечтательным. – Любовь – это то, что делает из людей ангелов, дает им крылья! Да, моя возлюбленная прекрасна, и я готов целовать землю, по которой она ходит. Однако Софи очень молода, и ее отец настаивает, что должно пройти какое-то время, прежде чем мы обручимся. Ей шестнадцать лет, говорю я, она вполне созрела для брака, и мы с нею не хотим ждать! Ее батюшка, впрочем, непреклонен. Но совсем скоро ей исполнится семнадцать, и тогда мы назначим день свадьбы. Наши родители уже сговариваются о приданом. Считай, что вопрос этот решенный, и вскоре я приглашу тебя приехать в наш сельский дом, рядом с которым есть маленькая часовня. Именно там Софи станет моей женой. Ты ведь приедешь, милая Колетт? Разумеется, с супругом.
– Мы уже куда-то получили приглашение, а я слышу об этом только сейчас? – лениво произнес рядом граф, и Колетт не посмела взглянуть на него, чтобы он не увидел, как пылают ее щеки. Она ненавидела себя в этот миг.
– Кузен Ноэль приглашает нас на свою свадьбу и обещает сказать дату позже, – произнесла она ровно.
– Как приятно! Разумеется, мы приедем, коли выдастся такая возможность. Вы давно ли в Париже, шевалье де Котен?
Колетт все-таки решилась посмотреть на мужа – тот оставался абсолютно спокоен и чуточку насмешлив, как всегда.
– Вот уже вторую неделю.
– К вам в дом не забредал Идальго?
– С чего это вы помянули его, Ренар? – удивилась Колетт, даже позабыв на миг о своих душевных переживаниях.
– А к тому, дорогая моя, что я услыхал тут забавные новости. Первый дворянин свиты Генриха, шевалье де Миоссан, намедни имел разговор с известным вам бароном де Саважем. И славный капитан клялся, что поймает Идальго еще до всеми ожидаемой свадьбы. Когда шевалье де Миоссан спросил у барона, чем же ему не угодил наваррский герой, барон отвечал, будто Идальго нанес ему некое личное оскорбление, он преступник и препятствует отправлению правосудия. Тогда шевалье, – продолжал Ренар с удовольствием, – спросил у барона, кто же преступник, если несколько сумасшедших католиков отправляются резать протестантов, хотя мирный договор уже два года как подписан? И коли речь идет хотя бы о последней войне, разве преступление – помогать людям, что спасают свои жизни? На это барон, горячась, ответил шевалье де Миоссану, что католики правы во всем без обсуждений, por derecho de fй[12]
, и станут резать того, кого захотят, и тогда, когда захотят и когда Бог им подскажет. Шевалье де Миоссан позволил себе усомниться в правильном толковании всех подсказок Божьих (чьи пути, разумеется, неисповедимы), а также в том, что убийство женщин и детей – это такое уж благое дело, и если посмотреть с этой стороны, то никакой Идальго не преступник, а обычный рыцарь, что защищает слабых. И тогда-то барон поклялся снова, что поймает Идальго и выпытает у него, для чего он совершал свои злодейства – ради веры или ради минутной славы. А так как Идальго – католик, разговор обещает стать куда как интересным.– Для этого его нужно поймать! – сказал Ноэль, хохоча. – Но Идальго неуловим, и это все знают. Впрочем, если бы я увидал его и он просил о помощи, то непременно помог бы ему. А вы, Колетт?
– О, барон де Саваж уже искал его под нашими кроватями, – ехидно высказалась она. За время речи, произнесенной Ренаром, Колетт пришла в себя. Румянец схлынул, сердце больше не колотилось в неистовом ритме, и Колетт недоумевала теперь, с чего так разволновалась. Ноэль – прошлое, хотя он стоит рядом и кажется таким ярким на фоне остальных людей.
– Как? – вскричал кузен. – Барон искал Идальго в вашем доме?
Привлеченные его восклицанием, к ним с интересом обернулись окружающие, и даже стоявший неподалеку Генрих Наваррский услышал.
– Мой Бог, что вы такое говорите, дорогой Лис? – воскликнул король. – Вы не рассказали мне?
– Ах, прошу прощения, ваше величество! – поклонился Ренар. – Я еще не успел усладить ваш слух этой историей, не слишком подходящей для такого чудесного дня. Ведь на самом деле она печальна!