Жена темного князя 3 (СИ)

— Потому что он мой, — рассмеялась я. — И я его люблю, да, Правый?

— Гур-гур-гур, — пробормотал он. Я скосила глаза, наглая птица уже дремала, засунув голову в меховой ворот куртки…

Какое-то время мы шли молча. Борис был обижен, мне было слишком тяжело, чтобы болтать, и все попытки Леси, развязать разговор, ничем не заканчивались.

— Гур! — отчаянный вопль Тринадцатого заставил нас остановиться. Птичка-подросток лежал на влажной холодной земле, вытянув крылья и жалобно смотрел на нас…

— Тоже на колючку наступил? — усмехнулся Борис. — Видишь, Ася, к чему приводит твое упрямство? Сделала бы, как я сказала, и сама бы Правого не тащила, и этот мелкий нахаленыш не просился бы на руки. И как ты теперь понесешь и этого?

— Как-как, — встряла Леся, сторону которой я невольно приняла в этом споре, хотя наши мнения по поводу роли женщины отличались так же сильно, как и у нас с Борисом. Она, конечно же, не могла допустить, чтобы я передумала. И поэтому не осталась в стороне. — Обыкновенно. Я его сама понесу. А тебе, Борис, нужно учиться больше доверять тем, кто вокруг тебя. Вот с чего ты взял, что Тринадцатый врет? Может он на самом деле поранил лапку. Ты ведь даже не посмотрел, а уже обвиняешь его в обмане.

— Ну-ну, — буркнул Борис, — посмотрю я, насколько тебя хватит. Ты же глупая и безответственная женщина, у которой на уме только дурацкая месть. Подумаешь, Светлейший на тебе не женился… Тебе что от него нужно? Любовь или положение в обществе?

— Мне от него нужно только одно, — Леся выпрямилась, держа на руках Тринадцатого, — чтобы он был настолько же мой мужчина, насколько я его женщина. Не думаю, что его устроит, если я найду себе другого… Так почему это должно устроить меня?

— Потому что ты темная женщина? — усмехнулся Борис. — И должна быть счастлива, что он, вообще, обратил на тебя внимания. Все знают, какие вы, темные, гулящие…

— Не смей так говорить про меня! — вспылила Леся. — Ты обо мне ничего не знаешь!

— А что знать-то, — мой муж, кажется, решил пойти до конца, — сколько времени прошло, как ты прыгнула в постель к господину Александру?

— Нисколько, — рыкнула она… и отвернулась.

— Вот именно, — кивнул Борис.

Я молчала. Хотела вмешаться, но потом решила, что лучше промолчать. Тем более, Правый с каждым шагом становился все тяжелее и тяжелее, и мне пришлось прикладывать все силы для того, чтобы идти вперед…

На привале Леся устроилась чуть в стороне от нас. И это было неправильно.

— Борис, ты должен извиниться, — я присела на поваленное бревно рядом с мужем.

К обеду мы набрели на небольшую рощицу и решили, что останемся здесь ночевать. Мы уже две ночи ночевали прямо посреди степи под магическим куполом, который защищал нас от ветра и который должен был держать кто-то из магов. А значит либо Леся, либо Борис бодрствовали.

Здесь, же, за деревьями ветер был не страшен, и можно было спокойно спать в палатке, которую нам передали из Гнезда Гурлинки, не боясь, что посреди ночи ее унесет в неведомые дали. Тем более, что охрану мы с первого дня переложили на Барсяшу. Он справлялся гораздо лучше нас. Кошачья половина наделила его острым слухом, и если бы кто-то рискнул подойти, то получил бы по лбу от драчливой козлиной половины зомби.

— Вот еще, — буркнул Борис. — Я ничего такого не сказал. Только правду.

— Допустим, — согласилась я, — но ты не думал, что правда тоже может быть обидной?

— Не может. Ася, обижаться на правду могут только глупые и недалекие женщины! Такие, как Леся.

— То есть из-за того, что я хочу выйти за Пределы смерти, на меня тоже обиделась глупая и недалекая женщина? Или ты думаешь, что я тебе вру? И не доверяешь мне?

— Это другое!

— Ага, — кивнула я. — Когда обижается Леся, это одно. А когда ты — другое… Я поняла… А меня ты куда относишь? К одним или к другим? Ты скажи уж сразу, чтоб я знала…

— Ася!

— Что? — Я потерлась щекой об колючий воротник его тулупа. — Борис, я тебя люблю. И ты лучшее, что могло случиться в моей жизни. Но иногда ты ведешь себя… как глупая и недалекая женщина, — рассмеялась я. — Вот ты уже который день дуешься на меня, хотя я ни слова тебе не соврала. Я на самом деле взрослая женщина, которая дожила до сорока лет без мужа в одном мире, и выжила в Мертвых землях, когда ты был без сознания, в этом. И я способна справится с любыми трудностями. И я с ними справляюсь. Да, я знаю, что ты закроешь меня от любой беды и любой напасти. Но ты забываешь, что прячась за твоей спиной от опасностей, одновременно я прикрываю тебя с другой стороны… И ты тоже прячешься за моей спиной от тех бед, которые грозят отсюда…

— Да, какие, там беды… — нахмурился Борис…

— Голод, — я улыбнулась, — грязь, отсутствие комфорта, неустроенность… их на самом деле ничуть не меньше. Просто ты их не видишь, потому что ты привык следить за другой стороной… Вот скажи, когда ты идешь по степи, видишь сколько вокруг съедобных трав? Ты замечаешь, сколько какарушек было на нашем пути? Да, хотя бы сейчас, скажи, ты обратил внимание, есть ли в этой рощице молочные деревья?

— Как будто бы это видишь, — буркнул мой муж.