Дилана Бананова

Жена убиицы. Человек с душои дракона

Глава 1.

США, штат Делавэр. 19 ноября, 2019г.

Гектор лежал на прохладном кафеле. Беззаботный. Спокойный. Но что-то было не так. Слишком тихо. Подозрительно легко. Открыв глаза со второй попытки, Гектор увидел композицию Караваджо. «Я в музее? – подумал он. – Что здесь делают Юдифь и Олоферн? Что за запах?»

– М-Мария… – Гектор попытался приподнять голову, но тут же съежился от жгучей боли в подмышке. – Где Мария…

– Чт.. что…

Потрогав грудь, Гектор обнаружил на своих пальцах кровь. Только сейчас он заметил, что под ним уже образовалась лужа. «Порох и медь, – подумал Гектор. – Вот чем пахнет».

Гектор вскочил с пола, но тут же упал.

– Ма… Мария… – с его губ повисла тонкая струнка слюны. – Мария!

Он все вспомнил. На полусогнутых ногах Гектор еле добрался до лифта, отталкиваясь от стены здоровой рукой, перешагивая тела в костюмах.

Гектор трижды щелкнул кнопку «вниз» и стал озираться по сторонам в ожидании лифта. Каждую секунду он терял по два кубика крови, которая скапливалась у подошвы его серых кроссовок. Боль в подмышке стала просто невыносимои.

– Проде… прод..жись де… дес..ть мину…

Изгибы его скрюченного тела были охвачены насквозь мокрой водолазкои и такими же брюками. Гектор пытался собраться с мыслями, но сердце стучало как сумасшедший за решеткой.

– Ма… ри… Где Мари.. я… Зачем я… Зачем взял…

Вся эта композиция отражалась в массивном зеркале напротив – оно же было внешними створками лифта.

– Ну чт… ну что… – Гектор со всей силы вдарил кулаком по кнопке лифта и продолжил мямлить. – Не сто… оста..ви… кров..чени… Это была ошиб… была ошиб…

Ненароком Гектор вспомнил, как голова Марии качается над его волосатыми ногами. Он вдруг оскалился и выпрямился – «вот так, вот так», – затем снял мокрую водолазку, скрутил ее и завязал на правом плече через подмышечную впадину.

Гектор стоял наполовину голый.

– Лишь бы никто не вышел, – сказал он под нос. – Святая Мария, лишь бы никто не вышел.

В этот же момент где-то по коридору раздался щелчок замка.

Гектор молниеносно повернулся. Волны на его лбу сложились как у женщин во время схваток, а на шее стала проглядываться истерия соннои артерии: «Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…»

Почти в конце коридора, неподалеку от скульптуры мальчика с цветами, дверь стала медленно открываться, но остановилась на одной четверти.

– Не выходи, черт тебя неси, – орбиты Гектора то выкатывались наружу, то прятались под веками. Он стал поднимать руку с черным стволом. – Не выходи, черт. Далеко…

Поворачиваясь то к лифту, то к двери, Гектор приготовился стрелять. Из той комнаты доносился громкий шепот, разобрать который Гектор никак не мог. Дверь оставалась в приоткрытом положении, никто не выходил.

– В каком я… – Гектор все еще смотрел на дверь. – В каком… рядом с перлм… ря… не выхо.. не выходи…

За спиной дзынькнул лифт, и палочки собрались в цифру 6. Гектор снова развернулся к лифту и перенаправил ствол с глушителем на свое отражение. Из комнаты позади по-прежнему никто не вышел.

По середине зеркала возникла тонкая вертикальная полоска, которая, расширяясь, превратилась в низенькую полную женщину с растрепанными волосами. Ее обтянутые кожеи глаза смотрели в бездонное черное дуло, затем на пять трупов, которые лежали позади Гектора, и снова в дуло.

– О мой бог! – сказала она на ломаном английском и подтянула телегу со шваброи. – Не стреляйте! Пожалуйста! Я не видела! Не видела лица!

«Можешь не говорить, – думал Гектор. – Зрачки размером с горошину уже сказали о том, что ты совсем, пожалуиста, не хочешь умирать. Твои брови умоляют, чтобы завтра ты смогла поцеловать диатезную из-за дешевого питания внучку, которая при встрече с тобои пропевает что-нибудь вроде «Graandmaa shark doo doo» и топает сандалиями из эконом-магазина. Морщины, набравшие контраст не по возрасту, демонстрируют заслуги перед обществом, на которое ты работаешь триста тринадцать днеи в году, чтобы остальные пятьдесят два дня наслаждаться синтетическим кормом в съемнои однушке и содержать других членов семьи, которые сидят в ожидании, чтобы кто-нибудь начал использовать и их, вроде того как используют стулья, посуду или почтовые ящики. Деревянныи крестик в зоне декольте ставит меня в известность о том, что ты следуешь Евангелию и предпочитаешь не задавать лишних вопросов. Опорно-двигательная система, в отличие от других, не говорит ничего, потому что парализована при виде оружия, будто под однои из твоих пяток оказалась мина. Ты поняла: одна ошибка и твое – пусть и жалкое – существование окончится точно на этом месте».

Гектор опустил руку и стал наблюдать за поведением женщины.

«Сделай все правильно, – подумал Гектор. – Я не хочу ехать с твоим трупом».

Она пригладила белыи фартук, которыи выглядел свежее, чем она, и с ухмылкои и тем же азиатским акцентом добавила:

– Не переживайте, русские на одно лицо.