Жена завоевателя

— В случае нужды я всегда к его услугам, — пробормотала она, не отводя взгляда от лепестков.

— Его потребность велика, миледи, и действовать надо сейчас же.

Она с трудом отвела взгляд от лепестков и посмотрела на посланца:

— Чего он хочет от меня?

— Защиты принца.

— Слава Богу. Значит, он жив? Ходят слухи…

— Он болен. Возможно, смертельно болен. Ему нужен уход, а иначе он и в самом деле умрет.

— Боже милостивый! Где же он?

— Здесь.

Она вскочила на ноги, чуть не сбив с ног коленопреклоненного герольда.

— Господи! Принц здесь?

Он выпрямился и печально улыбнулся, и эта улыбка слегка рассеяла тень на его мрачном лице.

— Я хорошо помню вашего отца, миледи. Он всегда был верен королю, и теперь вы напомнили мне его.

— Сейчас я предпочла бы, чтобы он был здесь, предпочла бы это всем сокровищам Иерусалима, — сказала Гвин торжественно. — Где принц?

— Завернут в тряпье и брошен на круп моего коня как мешок пшеницы.

— Сколько вас? — Она направилась к двери.

Посланец спешил за ней. Они заторопились вниз по лестнице, по пути переговариваясь шепотом.

— Только трое. Милорд принц, мой оруженосец и я.

— А кто вы?

— Адам Глостер.

Они достигли подножия лестницы. Дальше простирался огромный холл. Слуги, занятые своей работой, сновали туда-сюда. Она слышала негромкий смех и болтовню девушек, доносившиеся из отдаленных покоев. Женщины еще не покинули замок. Двое рыцарей, ничем не занятых, играли за столом в шахматы. Несколько молодых оруженосцев расположились за другим столом и что-то строгали, будучи ненадолго освобожденными от своих бесконечных дел, которые им поручали рыцари. Куда бы она ни бросила взгляд, везде были люди, спасавшиеся от полуденного зноя в прохладном замке. Снаружи были только те, кто должен был там находиться.

— Никто не знает, кроме тебя, Адам?

— И вас, — произнес он вполголоса, следуя за ней.

— Пойдемте.

Она торопливо повела его по длинным коридорам, потом указала на дверь из заброшенной кухни, и они вышли на яростную летнюю жару.

Солнце отчаянно пекло голову Гвин, будто она сунула ее в жаровню. Было тяжело дышать.

Они прошли вперед, к подножию главной башни, где стояла пара лошадей, сонно переступавших задними ногами, да жилистый человек с копной спутанных темных волос.

Гвин обратила взгляд на бесформенный узел, притороченный к седлу одной из лошадей.

— Он нуждается в каком-нибудь прохладном месте и максимуме внимания и ухода, миледи, — сказал оруженосец Адама.

— И в уединении, — закончил Адам, внимательно глядя на нее. — Это главное.

— Я могла бы поместить его в своих комнатах, — начала она, — но там постоянно снуют люди.

— Куда же еще можно его поместить? — спросил рыцарь.

— Может быть, в комнаты, предназначенные для склада? — предложил оруженосец.

Гвин передернуло:

— Милорда принца поместить в погреб?

— Готов поручиться, что это более безопасное место, чем любое другое, если, конечно, там уже не содержатся в цепях несколько пленных солдат Генриха.

Она с беспомощным видом повернулась к Адаму.

— Пусть будет подвал, — сказал он твердо.

Она бросила взгляд на бесформенный куль, окутанный серой мешковиной и свешивавшийся с седла.

— Тогда подвал. И пусть милорд король проявит ко мне милосердие.

— Король проявит к вам милосердие, если принц выживет, миледи, — заметил оруженосец язвительно. — Ну а если он умрет, то, где бы он ни содержался, ничто не умерит горе и гнев короля.

Гвин повела их к редко используемому входу в замок. Она молила Бога, чтобы кто-нибудь не явился сюда в поисках спасительной тени, вместо того чтобы удовольствоваться парадным входом.

Дверь бесшумно отворилась, взвихрив облако пыли, двое мужчин стащили свой царственный груз с лошади и осторожно внесли внутрь.

Внутри было темно.

Она двинулась по затхлому сырому коридору, чувствуя, как сердце подпрыгивает к горлу.

— Медленнее, миледи, — слышала она повелительный шепот сзади. Ей было трудно подчиниться, потому что стены начали смыкаться вокруг нее, рождая все мыслимые и немыслимые страхи, знакомые ей еще с юности.

Господи! Как она могла когда-то играть здесь, украдкой проникая сюда вместе с Джервом и другими? Неужто они были так безрассудны?

Они приблизились к подземному перекрестку, где сходилось несколько коридоров. Сверху проникал слабый свет, потому что как раз над их головами находились постоянно используемые кладовые.

Она повернулась и цыкнула на них, призывая к тишине. Мужчины остановились где стояли. Она смогла различить призрачную серую ношу, переброшенную через плечо Адама Глостера. На нее смотрели смутно поблескивавшие глаза, и в этом бездонном сумрачном месте это был единственный слабый отблеск света.

Тоннель, по которому они шли, внезапно свернул налево. Здесь был лучше слышен шум воды. Под подвал’Ами замка бежала подземная речка и уходила куда-то вниз, впадая в неизвестный резервуар.