Жених-дракон, или Отбор поневоле

— Какая забавная букашка, — громкий смех эхом отразился от стен, и дракон шагнул вперед с игривой улыбкой на устах. В черных глазах заплясали алые огоньки азарта.

Я не успела опомниться, как оказалась скованной по рукам. Дракон закинул меня на плечо, словно мешок с мукой, и шлепнул горячей ладонью по пятой точке.

— Сама напросилась! — потащил меня по коридору вглубь дальше от заветного выхода.

И, не знаю, что на меня нашло, я со всей злости вгрызлась в его плечо. Куда дотянулась, что уж! Прокусила до крови, не жалея сил. Кровь дракона оказалась внезапно сладкой, желанной. Я жаждала не пригубить, а напиться. Хотелось еще и еще… глотать, щекотать зубами смуглую кожу, пахнущую воском и сушеной вишней, трогать языком сочащуюся рану, впиваться глубже до тихого стона над головой. А потом я внезапно отлетела на пол и, скованная странной магией — меня будто молнией пронзило, сшивая каждую клеточку — ударилась затылком о стену. Все тело сотрясало от конвульсий, по коже бежали спазмы, один сильнее другого. Они связывались в спирали и жгуты, затягивали поясницу туго-туго, чтобы выбить из меня сознание.

— Совсем безумная! — последнее, что я услышала от ящера, когда в глазах резко потемнело. Я тут же провалилась в зыбкую пустоту. А очнулась от того, что кто-то бил меня по щекам, да с такой силой, что голова невольно поворачивалась то в одну, то в другую сторону.

— Жить будет! — скрипучий противный голос раздался над ухом, и шлепки прекратились.

Я с огромным усилием расцепила свинцовые веки, чтобы через щелку увидеть, где нахожусь. Луч света на мгновение ослепил, а когда я настроилась, справляясь со слезами, впереди показались знакомые каменные колонны Цитадели, что окружали храм со всех сторон. Возле одной из них в вальяжной позе, скрестив руки на груди, стоял полуобнаженный воевода и смотрел на меня испепеляющим взглядом. Внутри черных бездонных глаз крутилось яркое яростное пламя.

Увидев на его левом плече свежий укус, я даже слабо заулыбалась. Не зажило, гляди. Вот так вам — мерзким рептилиям — и безродные люди умеют показывать зубки!

— Следи за пальцем, — надо мной возник тощий помощник жреца. Маг медленно поводил из стороны в сторону корявым отростком.

— Что там с ее происхождением? — отклеившись от колонны, дракон подошел к постаменту, на котором я лежала.

Пришлось задержать дыхание и натянуться до звона в мышцах. Вдруг этот змей снова захочет на спину меня вскинуть! Не дамся. У меня от прошлого раза все еще гудит в голове, а тело словно не мое — словно я с лихвой напилась лурийского эля.

— Магия посоха не ошибается, — жрец, появившись из-за спины воеводы, тряхнул надо мной навершием волшебной палки. Набалдашник отозвался алым сиянием, что закрутилось вокруг моих плеч и тут же потухло. — В девушке течет дарвийская кровь. Я еще раз проверил — ошибки нет. Она должна участвовать в отборе. Подозреваю, что хенса-мать претендентки в свое время согрешила с дарвийцем, — раздался противный хохот служителя.

Что он мелет? Я приподнялась, села и слабо покачала головой, прогоняя туман. Далеко отшвырнул меня драконишка, стоило его укусить… Зачем брал, если удержать не смог? Тоже мне мужик!

Они что-то еще говорили об измене мамы, а я плавно закипала, чтобы вспыхнуть и закрыть им рты.

— Моя мама верна отцу! — срывая голос, закричала я. — Не смейте врать! Я требую, чтобы мое происхождение проверили наши маги, — сложила руки на груди и отвернулась от трех драконов, пожирающих меня черными глазами.

Какие они все-таки жуткие, недаром слухи ходят, что из страны драконов девушки никогда не возвращаются. А единицы, которым повезло, не доживали и до конца года.

— Я никуда с вами не поеду без доказательств, — договорила я слабее, но подбородок все-таки вздернула. — Я — дочь молочника, во мне нет высокородной крови. Хоть всю возьмите, ни капли нет — уверена, — я протянула руку, чтобы показать кисть. Взгляд зацепился за набухшие вены, переплетающиеся на предплечье в стройный рисунок, плавно перевязывающие локоть и толстым жгутом уползающие на плечо и спину. — Что… это… — я попыталась смахнуть рисунок, но лишь поцарапала себя. Кровь собралась в бусины и закапала на пол. Отметка замерцала, а ранка тут же затянулась.

От ужаса и паники я дернула лиф платья, чтобы проверить метку — их всем людям от рождения ставят в зависимости от сословия. Но ее не было. Кожа на груди была девственно чиста.