Жених-горец

Дэрмот кивнул и отправился за дневниками. Илза права. Им нужно найти этого человека, узнать, кто стал предателем в стенах Клачтрома. Хотя Дэрмоту ужасно не хотелось признавать это, он понимал, что единственными людьми, которым он мог теперь доверять, были Нэнти, Ангус, юный Том и Камероны. Он знал, что, возможно, это нечестно, но он не мог включить в этот список Джорди, пока не выяснит, где этот парень взял вино. Еще можно доверять Гейле, Фрейзер и Гленде. Было еще несколько людей, таких, как малютка Дженни, но они не смогут помочь им защитить Илзу и детей.

Дэрмот собирал дневники, когда в комнату вдруг вошел Нэнти:

— А я думал, что ты у Илзы.

Объяснив все брату, Дэрмот внимательно посмотрел на юношу и, заметив любопытство в его глазах, добавил:

— Принеси письменные принадлежности. У тебя почерк лучше, чем у меня. — Выглянув за дверь, он проговорил: — Странно, что никто из Камеронов не ошибается поблизости.

— Когда они узнали, что с Илзой останемся мы с тобой, то тут же отправились на охоту за кроликами. Сигимор обожает тушеную крольчатину.

— Значит, не только мне они не доверяли?

— Ну, теперь они тебе верят. Они считают, что могут положиться на тебя, меня и Тома. И на женщин, конечно: на Гейл, Фрейзер, Гленду и малютку Дженни. Ну и на своих родичей тоже. Тейт думает, что Питер тоже достоин доверия, но еще не готов включить его в список союзников. Как и Джорди.

— Их список совпадает с моим. Это было бы хорошим знаком, если бы так не раздражало. — Нэнти рассмеялся, и Дэрмот не смог удержаться от улыбки.

Когда Дэрмот вошел в спальню и увидел, что глаза Илзы закрыты, он нерешительно застыл на пороге. Но прежде чем он успел развернуться и уйти, она открыла глаза и с улыбкой посмотрела на него. Дэрмот осторожно подошел к постели.

— Ты уверена, что не хочешь сначала отдохнуть? — спросил он, кладя дневники на кровать.

— Уверена. Мысли об Анабель не дают мне уснуть. — Она принялась листать дневники, отыскивая те страницы, на которых открывала их в прошлый раз. — Вот. Здесь они пишет о своей Драгоценной Любви. И тут тоже, и тут. С первого дневника и до последнего. Я думаю, что Анабель познакомилась с Драгоценной Любовью, когда воспитывалась у некоей Л. О., в то время ей было примерно четырнадцать лет.

— Любовь с детства? Не очень-то это похоже на Анабель. И она не была верна ему, правда?

— Никогда. И теперь встает вопрос: почему она не вышла замуж за свою Драгоценную Любовь? И почему так вероломно и предательски изменяла ей все это время? Иногда Анабель даже обсуждала с Драгоценной Любовью других своих любовников. Вот. — Она посмотрела на разложенные перед ней дневники, потом на сидящего рядом Нэнти. — Я хочу прочесть вам немного из каждого их разговора, а ты должен внимательно все записать.

Когда Нэнти кивнул, она начала. С каждой прочитанной строчкой лица Дэрмота и Нэнти все более вытягивались. Илза осторожно отложила в сторону дневник. Дэрмот начал читать список, который Нэнти составил со слов Илзы. Когда мужчины посмотрели на нее, она им улыбнулась. По их лицам она поняла, что они додумались до того же, до чего додумалась она, но все же у них оставались сомнения.

— Драгоценная Любовь кажется каким-то очень странным мужчиной, — пробормотал Нэнти.

— Да, очень странным, — согласилась Илза. — А теперь запиши вот это: «Драгоценная Любовь знает, как и где трогать женщину, чтобы доставить ей максимальное удовольствие, знает нужды и желания женщины, как ни один мужчина».

Дэрмот и Нэнти еще раз перечитали эти строки, потом хором чертыхнулись.

— Однажды я застал ее с женщиной, — произнес Дэрмот. — Но саму эту женщину я не видел. Было темно, а я был пьян, и эта девица завернулась в плащ и убежала, прежде чем я успел ее рассмотреть. Она согрешила, как назвала бы это церковь, но это еще не говорит о том, что эта девушка и есть тот враг, которого мы ищем.

— Может, и нет, — согласилась Илза. — Но я не думаю, что ты тогда отправился в Дабейдленд, обнаружив, что Драгоценная Любовь — это женщина. Да, Драгоценная Любовь стала очень важной частью жизни Анабель, когда обе они еще были маленькими девочками. Из всего того, что я прочла, мне ясно, что Анабель держала эту женщину в ежовых рукавицах, контролировала ее, сделала своей рабыней. Иногда Анабель даже учиняла ей «наказания» и «искупление грехов», заставляя приползать к ней обнаженной, и так далее. Подумайте, какой должна была быть та женщина и что она испытывала к Анабель, если позволяла так над собой издеваться? И это неудивительно. Почти с самого детства Анабель была ее любовью.

— Это нездоровая любовь, — проворчал Нэнти. — И дело не в том, что она зародилась между двумя женщинами. Никто об этом не говорит, потому что такого же рода любовь бывает и между мужчинами. Так почему бы женщинам не любить друг друга? Нет, эта любовь извращенная. «Наказание»? «Искупление грехов»? Приползать на коленях? Меня от всего этого просто тошнит. — Нэнти нахмурился. — Анабель была не просто ее любовью, она была ее хозяйкой. Возможно, в ней была вся ее жизнь.

Илза кивнула: