Жених из Вегаса

— Ой, да хватит уже, — раздраженно говорит Стефи, — садитесь оба обратно. Честно говоря, ерунда какая-то с этими инвесторами. Не такая я уж и звезда, и у них другие критерии выбора.

— Стефи, суть не в том, выгорело бы у него это или идея провальная изначально, суть в том, что он использовал тебя, поэтому тянул с разводом, наверное, не один раз хотел это провернуть. Понимаешь?

— Так же, как и то, что используют меня все. И ты в первую очередь. Так что — кто бы говорил.

— Да блин! Стеф, я не об этом! Ты думаешь, у вас любовь?

— Нет. В таких, как я, не влюбляются, да, Андрей? Со мной просто удобно, я помню, — весело подмигнула Стефи своему женишку.

Я пытаюсь взять ее руку, но она не даёт и, пару секунд посмотрев на колечко, снимает его, положив перед Андреем, и с красивыми ямочками на щеках говорит нам обоим:

— Вы оба даже не представляете, как много у вас общего. Знаете, я сейчас уйду в номер, а вы пообщайтесь. Глядишь, Андрей, у тебя будет новый братан, а у тебя Ромашка, новый инвестор. А я… я устала от вас обоих, а больше всего от себя. Прости меня, Андрей, что как одержимая тащила тебя в ЗАГС, требовала верности и любви, глупо, да? И ты, Ромка, прости что я, заигравшись, вмешала тебя в этот бред.

— Стефи, — хором пытались перебить мы её, но принцесса осадила нас строгим взглядом и, пальчиком махнув, продолжила:

— Да всё! Давайте остановимся просто все. Всё зашло слишком далеко и совсем уже не весело. Все мы использовали друг друга, но никто же от этого не пострадал? Я на вас не в обиде, надеюсь, и вы не станете вспоминать эту историю с негативом. Глупо все получилось, но ведь и хорошие моменты были. Вам обоим я ваши колечки вернула, потому что оба они были куплены по ошибке. Я всю эту цепочку сумасшествия начала, я и закончу.

Стефи говорила еще что-то, а я ни черта не понимал, что делать дальше. И не ее слова были решающим фактором. Я ещё не забыл, как быстро она сдается мне, как тает в моих руках. И сейчас врет сама себе, что я ей не нужен.

Слова Аристова. О том, что Стефи хочет семью и детей. И, судя по всему, у нее уже пунктик на этом.

Андрей говорил с ней о чем-то, а я окунулся в воспоминания. Лет на пять назад, в мои первые отношения. Моя первая любовь была, как и у многих, яркая, сносящая крышу и уничтожившая душу, когда отношения прервались не по моей инициативе.

«Дело не в том что я хочу за бугор, Рома! Я хочу детей, а все знают, что ты от суррогатной мамы по ЭКО! Вы все бесплодные, статистику посмотри!» Так сказала мне моя первая любовь и свалила в Австрию к жениху по переписке. С которым она строила отношения параллельно со мной.

Тогда я впервые узнал, что я дитя пробирки. Меня создали не родители в экстазе любви, а эмбриологи под микроскопом. Бесплоден. Тогда нахрена мне вся эта романтика и прочая херь? Раз от них остаётся только боль и разочарование. В тот момент мои розовые очки разбились, и пришлось принять мир без таким, какой он есть. Угрюмым, серым и жестоким.

Я не говорил с родителями на эту тему. Не смог. Да и не видел смысла, когда нашел договоры и с клиникой, и с суррогатной матерью. Тогда и догадался, почему разница между братьями четыре месяца всего. Наверное, одновременно двух сурмам взяли.

С тех пор я не связывался с женщинами с целью серьезных отношений. И выбирал тех, с кем можно нормально потрахаться, без комплексов и желательно опытных. Без этой лишней возни. Не хотел впускать кого-то в сердце, мне казалось, его вообще больше нет. Но Стефи где-то его откопала, отогрела и поселилась там без моего на то желания.

Глава 32. Роман

Я не разобрался и не определился еще совсем ни с чем, но вскочил следом за Стефи, намереваясь не выпускать ее из поля зрения ни на минуту. Потому что все зыбко и шатко, и эти ее уловки смягчить ситуацию, взяв на себя всю вину, со мной не сработают. Мы тут все взрослые, временами даже адекватные люди, и каждый внес свою лепту в лавину этого хаоса.

— Она уйдет, ты останешься, — перегородил мне дорогу Аристов с видом царя Леонида перед боем с персами.

— Я с девочками не дерусь, — попытался я обойти этого спартанца из команды ущелья.

Нет, он не уродливый предатель-горбун, он просто проиграл, но смириться еще не успел.

— Из нас двоих ты в махровом платье, хоть и рожа бородатая, Кончиту Вурст косплеишь? — и крикнул мужику, подорвавшемуся к нам: — Проследи, чтобы нам не мешали! Хочу друга завтраком угостить!

Вот упырь, он, оказывается, с охраной ходит, но, надо отдать должное, рожей своей не ссыт рискнуть. Вот в нее я впечатал пирожное с подноса проходящей мимо официантки.

Вместо ответа мне в грудак прилетел кулак с такой силой, словно он меня насквозь хотел пробить, чтобы еще и подзатыльник отвесить.