Женись, я все прощу!

– Правда! – решительно ответил тот, не понимая, куда она клонит. Чаще всего Селиванову уводило в такую сторону, откуда можно было ожидать только подвоха. Как этим утром на балконе. Но в этот раз внутренний голос подсказывал ему, что с ней следует согласиться.

– В каком смысле? – изумился Константин, для которого этот вечер стал настоящим сюрпризом: Настя отказалась выходить за него замуж, Федор отказался пить, а Людмила несла полную околесицу.

– У нее в квартире ремонт, – нашлась Люся. – Пока она поживет у нас.

– А, – загадочно протянул Константин и сглупил: – А можно и я у вас поживу?

– Мяу! Мяу! – послышалось из спальни.

– Нет, нельзя, – ответила ему Люся. – Слышишь, у нас и так квартира переполнена млекопитающими.

Выпроводив Зайцева, Люся в который раз задумалась, что в мужчинах есть много чего от стадных животных. Доведется одному из них вляпаться в брак, как туда же тянет и остальных. Столько лет мельтешила Настена перед Константином, а тот только сегодня задумался о женитьбе на ней. Но он опоздал. Настена влюбилась, да не в него. Она влюбилась в Люськиного законного супруга. Хотя какой он ей законный? Но он-то об этом не знает.

Люся мельком поглядела на Смолкина, которого, как было видно невооруженным глазом, раздирали сомнения. В чем это он сомневается?! Когда целовался с Белкиной на последнем ряду, или где они там сидели в кинотеатре и сидели ли вообще, сомнения его не раздирали. А после встречи с Костей засомневался. Неужели в правильности собственного выбора? Наконец-то. Ах да. Она снова забыла, что выбора Федор фактически был лишен. Людмила Селиванова поставила его перед фактом скоропалительной женитьбы. И он, дурашка, поверил! Другой бы на его месте…

Люся прикинула, что сделал бы другой. Ясно, что в ее представлении образа другого сразу же возник Глеб. Мужественный, сильный, решительный – одним словом, настоящий спасатель. Вот он приходит в дупель пьяный домой, а она открывает ему дверь… Нет, не сходится. Глеб не пьет, он же мужественный и решительный. Раз и завязал! Сказал себе – «нет», и не пьет. Или пьет? Она о нем совершенно ничего не знает! Значит, так. Возвращается утром к себе домой усталый и решительный Глеб. К примеру, он всю ночь спасал кошку, которая забралась на высоченную березу и не хотела оттуда прыгать. Усталый Глеб возвращается… Люся закрыла глаза. Рядом бубнил Смолкин, рассказывая Настене о том, как одна доверчивая девушка поверила парню и выскочила за него замуж, а тот оказался порядочной сволочью. Парня отчего-то тоже звали Константином.

Сосредоточиться на любимом мужчине было невозможно. Люся поднялась и пошла в спальню, сославшись на головную боль. Федор тут же заметил, что от таких парней, как Константин, у девушек всегда возникает головная боль. Иногда в виде преждевременной беременности. Люся намеки на беременность пропустила мимо ушей. Ей хотелось быстрее ответить на свой же вопрос: что сделал бы Глеб, окажись он на месте Смолкина?

Она прилегла на постель и представила перед собой рокового брюнета. Итак, он возвращается. Она открывает ему дверь и говорит:

– С добрым утром, муженек! – И втягивает его в квартиру за цветастый галстук.

Не может такого быть. Глеб не носит галстуки. У него фирменная спецодежда. К тому же откуда он мог вернуться под утро? Ах да, с ЧП. Она его втягивает, а он говорит:

– Мяу! Мяу!

Конечно же, такое Глеб не мог сказать. Это возмутился проснувшийся котенок, обделенный вниманием. Он на минутку замолк, услышав шаги в спальню, а когда Люся прошагала мимо, понял, что надеяться ему не на что, и попытался криком восстановить справедливость.

– Забыли маленького, пушистенького, – запричитала Люся и забрала котенка из корзинки в постель.

Котенок благодарно прижался к ней и затих, дав Люсе полную свободу думать о Глебе и дальше.

Итак, он бы сказал:

– Что вы говорите?!

– Да, – повторила бы Люська, – то и говорю! Му-же-нек!

– Хорошо, – сказал бы Глеб. – Сейчас я спешу. Завтра, когда я вернусь, мы поговорим на эту тему.

Люся попыталась представить, что Глеб при этом пытается ее поцеловать, но ничего не получалось. Не получалось с того самого момента, когда она сказала ему «муженек». Да не сказала бы она такое Глебу никогда. Вот Смолкину сказала. Ради подруги. А ради себя не может. К тому же подло обманывать хорошего парня, он ведь не Казанова какой-то. Она снова закрыла глаза. Внезапно ей стало мокро и тепло одновременно. Люся сразу догадалась о причине сырости и подумала, что Федор, узнав об этом, будет рвать и метать. Но не лежать же в мокрой постели?

Смолкин, как ни странно, отнесся к этому событию равнодушно, только заметил, что стирать постельное белье придется Людмиле, а не кому-нибудь еще. При этом он многозначительно поглядел на Настю, которая возилась на кухне, разбирая стол после ухода гостя.

– Подумаешь, постираю, – пожала плечами Люся и стала соображать, где поблизости найти магазин, в котором можно купить наполнитель для кошачьего туалета.