Женщина-сфинкс

– Но ведь с Чебышевым произошел несчастный случай. В чем ваша вина? С каждым может случиться удар, никто не застрахован…

– Удар – подходящее слово. Ни черта не значит, но удовлетворяет профессионалов.

– Я так понимаю, в несчастный случай вы не верите?

– Так же, как и ты.

Подумав, они решили пойти к Мишке Селезневу, коридорному. Он мог много чего интересного рассказать о смерти профессора.

Миша на первый взгляд не внушал доверия. Впрочем, на второй и на третий – тоже. Вертлявый отрок с прыщеватым лицом и плохо промытыми волосами. С такой внешностью, по мнению Анны, его не должны бы подпускать к приличному месту на пушечный выстрел. Однако сам Михаил пылал праведным гневом. Первые десять минут он безостановочно ныл и жаловался на судьбу. Почему-то особенно он ополчился на злосчастного профессора, которому приспичило откинуть тапки именно в его смену.

– Значит, больным постоялец не выглядел? – ловко направила Яся разговор в нужное русло.

– Не, был как огурец. Спужался малость, когда свет вырубили, но потом коньячку хлебнул у камина и порозовел.

– Коньячок он хлебал в одиночестве? Это ведь при тебе было?

– А вам зачем? – вдруг насторожился он.

– Интересно, – пожала Яся плечами. – Что тебе, жалко, что ли?

– А это кто такая? Вдруг она из милиции?

– Милиция тебя уже допрашивала. Забыл? – ловко ушла от ответа Яся.

– Ну да. Задолбали вопросами. По сто раз одно и то же. Я им и половины рассказывать не стал, и без того притомили. А узнали бы про англичанина, так и вообще бы не отстали.

– Погоди, какой еще англичанин? – встрепенулась Яся. – Тот, что из сто двадцать пятого? Как же его…

– Имени не помню, как-то не по-нашему.

– Значит, этот тип был в номере профессора, – задумчиво проговорила Яся и нахмурилась. – О чем они говорили?

– А я знаю? По-английски же балакали, – обиженно протянул Миша.

– Ну да, ну да. Слушай, я тут подумала: может, зря ты ментам про иностранца не сказал?

– А зачем хорошего человека тревожить?

– Затем, что хороший человек, похоже, последним общался с покойником, – рявкнула Яся.

– Тю, так он к тому времени давно ушел. Я его позже в ресторане приметил. А профессор и позже был живехонек.

– Откуда знаешь?

– А ты не наседай! Я тебе докладывать не обязан, – огрызнулся парень.

– Извини. Я тоже расстроилась, сам пойми. Хочу хотя бы разобраться, из-за чего работы лишилась. На вот, возьми. Тебе сейчас деньги-то нелишние. – Она сунула в потную ладонь пару сторублевок. Мишка заметно повеселел.

– Другой разговор, – пробормотал он, засовывая мзду в карман. – Так бы сразу и сказали.

И деловито продолжил:

– Значит, так. Свет вырубился около восьми вечера. Минут через десять я свечи в сто двадцать второй принес и камин запалил. Англичанин уже в номере был, они как раз коньяк откупоривали. Что после было – не знаю, но где-то в половине десятого этот, из сто двадцать пятого, в ресторане ошивался.

Анна быстро прикинула в уме, что, если верить эксперименту со свечами, именно в это время, в половине десятого, ветер из разбившегося окна загасил свечу. Выходит, англичанин никак не может быть причастен к смерти профессора. Как пишут в детективах, у него твердое алиби. Другое дело – красный блокнот. Тут англичанин вполне мог приложить руку. Яся сказала, что он и профессор вроде бы были коллегами, то есть и тот и другой занимались поэзией Средних веков. Это только кажется, что ученые все такие белые и пушистые. На самом деле и в этой среде встречаются самые разные люди, а конкуренция почище, чем в бизнесе.

– Скажите, Миша, а этот англичанин курил? – впервые подала голос Аня, вспомнив следы пепла на ковре.

– Нет. Он вообще некурящий. И профессор, кстати, тоже. А почему вы спросили?

– Ты говорил, что можешь доказать, что Чебышев был жив после ухода англичанина, – напомнила Яся.

– Кто такой Чебышев?

– Ну профессор, из сто двадцать второго.

– Ах да! Так и есть. Часиков в девять с минутами он с бабой ругался. Я мимо шел, слышал.

– Так там еще и баба была? – хмыкнула Яся.

– Да. Только она не из наших. Странная такая, как будто не в себе немного. Ругалась очень, кричала.

– Что кричала?

– А я знаю? Тоже не по-нашему.

– Ясно. Еще одна иностранка, – протянула Яся задумчиво. – Интересно… И что, профессор ее впустил?

– При мне – нет. Только послал ее куда подальше.

– Как же ты разобрал? Он ее небось на ее же языке посылал.

– Когда посылают, все ясно и без перевода, – не смутился парень. – Он как гаркнет: «Fuck you!», даже у меня уши заложило. Вот уж не думал, что этот божий одуванчик такие слова знает.

– А как женщина выглядела, вы запомнили? – поинтересовалась Аня.

– На испанку похожа. Вся в черном с ног до головы, только воротник и манжеты белые. Как есть монашка. Вот только глаза… – Мишка неожиданно поежился. – Страшные такие глаза у нее. Будто мертвые…

Глава 6

– Ну, что скажешь? – осведомилась Яся, как только они вышли из подъезда.

– Даже не знаю… По-моему, все еще больше запуталось. – Аня страдальчески улыбнулась. – Кстати, мне показалось, что вам не понравилась новость о том, что англичанин ужинал в ресторане. Почему?