Читаем Женщины Девятой улицы. Том 1 полностью

Она знала его и как художника, и как человека. Понимала, что он делает. Она могла без малейшего труда вообразить себе его цель, и уже один этот факт чрезвычайно важен. «Я говорю с тобой на одном языке. Я показываю тебе, что ты имеешь в виду». Ни одна другая женщина в мире не была способна обеспечить такого интеллектуального полета, каким Элен неизменно наделяла Билла. Да, Билл был для нее учителем и наставником. Однако в его отношении Элен нацелилась на высоты, о существовании которых он даже не подозревал, — на гору Олимп. И это она вознесла туда Билла из огромной любви к нему[669].

Эдит вспоминала, как однажды шла мимо ресторана-автомата неподалеку от отеля «Челси» на 23-й улице и увидела через окно Билла и Элен. Повернувшись друг к другу, влюбленные живо что-то обсуждали. Они были всецело поглощены один другим. По словам Эдит, ни одна женщина в мире не слушала своего мужа так внимательно, как Элен — Билла[670]. Но это отнюдь не означает, что пара никогда не ссорилась. Элен вспоминала «фантастические споры и ссоры». Билл, как правило, ужасно расстраивался и обзывал подругу «сукиным сыном». Спорили они обычно об искусстве либо о политике. «Мне тогда казалось, будто моя страна трещит по швам, — говорила Элен. — Как-то раз я сказала, что Америка смердит, и так мог выразиться только американец». А Билл, которого она называла консерватором, говорил: «Знаешь, вы всегда за парней по ту сторону закона…» На что Элен гордо отвечала: «Да, я на их стороне»[671]

.

Элен и Билл постоянно бросали друг другу вызов, но любили и уважали друг друга. И все, что они делали, казалось жизненно важным. Если пара собиралась присутствовать на вечеринке или ужине или даже просто зайти в кафе, то вечер обещал быть очень интересным. Все хотели быть с ними в одной компании. «Билл был динамитом. И Элен была динамитом, — сказала однажды Грейс Хартиган, которая вошла в их жизнь в конце 1940-х гг. — И этот взрыв творил историю»[672]. Люди стучали в дверь их чердака в любое время дня, крича и требуя, чтобы их впустили. «Иногда стоило уйти кому-то одному, как уже через 10 минут стучал другой, — рассказывала Элен. — А иногда визитеры пересекались: первые еще не ушли, а следующие уже явились… И они начинали болтать о том о сем. И, если разговоры слишком затягивались, Билл начинал сильно злиться. Он закипал»

[673]. В такие моменты Элен выпроваживала приятелей на улицу. Манхэттен всегда служил ей гостиной. На его улицах девушку всегда ждала масса интересного. Обычная воскресная прогулка могла привести Элен с друзьями на ораторию Генделя «Мессия» в церкви. А если им хотелось насладиться музыкой Баха, компания отправлялась в музей Хиллы Рибей, где можно было и
слушать, и смотреть. «Мы проходили по много километров, — вспоминала Элен. — И все время, пока гуляли, говорили»[674].

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Культура

Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»
Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»

Захватывающее знакомство с ярким, жестоким и шумным миром скандинавских мифов и их наследием — от Толкина до «Игры престолов».В скандинавских мифах представлены печально известные боги викингов — от могущественного Асира во главе с Эинном и таинственного Ванира до Тора и мифологического космоса, в котором они обитают. Отрывки из легенд оживляют этот мир мифов — от сотворения мира до Рагнарока, предсказанного конца света от армии монстров и Локи, и всего, что находится между ними: полные проблем отношения между богами и великанами, неудачные приключения человеческих героев и героинь, их семейные распри, месть, браки и убийства, взаимодействие между богами и смертными.Фотографии и рисунки показывают ряд норвежских мест, объектов и персонажей — от захоронений кораблей викингов до драконов на камнях с руками.Профессор Кэролин Ларрингтон рассказывает о происхождении скандинавских мифов в дохристианской Скандинавии и Исландии и их выживании в археологических артефактах и ​​письменных источниках — от древнескандинавских саг и стихов до менее одобряющих описаний средневековых христианских писателей. Она прослеживает их влияние в творчестве Вагнера, Уильяма Морриса и Дж. Р. Р. Толкина, и даже в «Игре престолов» в воскресении «Фимбулветра», или «Могучей зиме».

Кэролайн Ларрингтон

Культурология

Похожие книги

12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Павел Филонов: реальность и мифы
Павел Филонов: реальность и мифы

Повествуя о встречах с Филоновым, его друзья и недруги вольно или невольно творят мифы о человеке, художнике, учителе. А каков же был реальный Павел Николаевич Филонов?В предлагаемый сборник включены как известные тексты, так и никогда не публиковавшиеся воспоминания людей, в разные годы встречавшихся с Филоновым. Они помогут воссоздать атмосферу споров, восхищения и непонимания, которые при жизни неизменно сопровождали его. Автобиография и письма художника позволят ознакомиться с его жизненной и творческой позициями, а отзывы в периодических изданиях включат творчество Филонова в общекультурный контекст.Книга предназначена как для специалистов, так и для широкого круга читателей, интересующихся историей русского авангарда.

авторов Коллектив , Валентин Иванович Курдов , Вера Казимировна Кетлинская , Евгений Кибрик , Петр Дмитриевич Покаржевский

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное