Женщины для умственно отсталого

Я-то думал, что такое обращение употребляется только к мужчинам. Видимо — нет.

Тем временем, ещё одна служанка подошла к Ивонне и начала брызгать на нее какой-то кистью. Типа святой водой, как делают в церкви, или орошают грядки. Но Ивонна не была похожа на грядку.

— Ох, спасибо тебе, Сеня, — после небольшой передышки, начала она, — за то, что засадил в меня это! — она показала на живот.

— Хвала господу, если этот ребенок мой! — улыбнулся я, очень осторожно.

— Надеюсь, что нет, потому что в таком случае, его отец будет тот ещё мудак!

— Ну, когда ты права — ты права…

— Да отъебитесь вы уже, хиппи ёбанные! — крикнула она на ту служанку, что опрыскивала её водой.

Служанка отошла. А та, вторая, оставалась дуть на лицо Ивонны будто бы из последних сил. Ну, та, вторая. Которая корейка. Которая отказалась давать Ивонне таблетки обезбола. Пока я смотрел на весь этот парад безумия, внезапно в открытую дверь провалился Кеша.

— Ох, вы блядь посмотрите, кого занесло! — крикнула Ивонна, тужась.

Кеша ввалился и тут же упал на пороге. Напился. Я сразу увидел этот его взгляд, стоило мне поднять его на ноги.

— Вот он я! — воскликнул Кеша, поправляя локоны волос со лба, — Твой мужчина! Пришел, чтобы разделить твою боль…

— Ты какого хуя шлялся? — спрашивала она, пока я держал Кешу на плечи.

— Ну, любовь моя, — смутился он. — Немного текилы, а потом немного того, и ещё этого… Ну, чтобы унять стресс, любовь моя!

— Ах ты хренов лунатик бородатый! Ты кем себя возомнил, ебать тебя в душу? Нет, Сеня, ты посмотри на него!

Это заставило меня улыбнуться. Теперь уже было трудно сдержать смех. Семейные сцены — это такое дело, что лучше один раз увидеть своими глазами, чем прослушивать по сто раз, неверно пересказанную кем-нибудь историю, медленно превращающуюся в байку перед сном. Особенно когда ты на сто процентов застрахован от того, что тебе не прилетит какой-нибудь сковородой за какое-нибудь слово.

— У тебя стресс? — продолжала кричать Ивонна. — Ах, это у тебя стресс? Да что ты вообще знаешь о стрессе? Подойди только ко мне — я тебе все твои волосенки на бороде повыдергиваю!

Кеша как раз потянулся обнять Ивонну, как та сказала:

— Не приближайся ко мне нахуй! Сеня, держи этого уебана подальше от моего лица, моего тела, моей прекрасной вагины. — А потом она начала причитать, — ох, моя прекрасная вагина! Ей никогда не быть такой же молодой, как раньше. Это все ты виноват, Арсений! Так что тоже держись от меня подальше. И пошли вы все нахуй вообще! Пока я не рожу этого чужого, хуй вы ко мне притронетесь!

Обхватив голову Кеши за шею, я постарался привести его в чувство:

— Ну же! — воскликнул я ему в ухо, а затем посмотрел в глаза, — Давай, Хагрид! Покажи нам своего внутреннего себя! Ты ведь уже нашел к нему путь — так покажи нам. Или хотя бы протрезвей.

— Я обманщик, Сеня, — сдерживая слезы, ответил он.

— А-то я не знаю, что ты обманщик. Все вы обманщики… Возьми себя в руки.

Внезапно Кеша расплакался прямо у меня на руках.

— Ну, перестань, — причитал я, пока он кое-как, но пытался сдержать сопли. Слезы то уже давно пропитали всю мою рубашку. — Перестань, хватит. Ты ведь мужчина!

— Я так не могу, Сеня. Я всех обманул, а деньги забрал себе в карман…

Теперь он рыдал как настоящая телка. Как баба ревел. Я даже остановить его не мог. Слезы все текли и текли. А этот ублюдок ещё и размазывал их по моей рубашке. Моей красивой рубашке! И я не придумал ничего лучше, чем отправить его такого зареванного обратно к Ивонне. Типа это слезы радости, и все-такое.

— Какого хрена, Кеша? — удивилась она, немного успокоившись.

— Я плачу, — он провел пальцами по лицу.

— Ты плачешь? — удивилась она ещё сильнее, а потом разразилась снова. — Какого хуя? Я тут выталкиваю из себя ёбанный шар для боулинга, а ты плачешь? Почему я не плачу, Кеша? Какого, блядь, хуя, я не плачу? А ведь мне есть о чем поплакать. Моя пизда! Моя чудесная пизда, которая больше не будет радовать мужских глаз! Это я должна плакать! А плачет он… Сеня, моя пизда ведь была красивая?

— Да, — брякнул я. — Твоя, несомненно, в моей тройке лучших!

— Спасибо! — крикнула она, глядя на Кешу.

Мы немного постояли, пока Ивонна приходила в себя. Кеша все ещё сидел рядом с ней. А потом начались схватки. Очень, блядь, сильные схватки!

— Кажется, оно выходит! — крикнула она, будто из последних сил, а потом начала тужится. Тут же подскочили все служанки в составе двух, и принялись ей помогать.

Дело и вправду пошло. Я стоял вдалеке — не хотел случайно блевануть. За меня это сделал Кеша, как только из вагины показалась головка. А потом и ручки и животик. Это было просто отвратительно! Но в тоже время прекрасно, хотя все же больше отвратительно.

— Господи Иисусе, — выдохнула Ивонна, теперь уже точно без сил.