Женщины-воины: от амазонок до куноити

Но мирный нрав германо-скандинавских богинь с лихвой искупался характером и обычаями дев-воительниц валькирий. Правда, валькирии — не только воительницы. Снорри пишет, что они «прислуживают в Вальгалле, подносят питье, смотрят за всякой посудой и чашами». Но кроме того, «Один шлет их во все сражения, они избирают тех, кто должен пасть, и решают исход сражения». Недаром слово «валькирия» переводится как «выбирающая убитых».

В «Старшей Эдде», в «Речах Гримнира», Один говорит:

Христ и Мистпусть рог мне подносят,Скеггьёльд и Скёгуль,Хильд и Труд,Хлёкк и Херфьётур,Гейр и Гейрёлуль,Рандгрид и Радгриди Регинлейв тожецедят пиво эйнхериям.

Имена некоторых валькирий неясны, другие — поддаются расшифровке. Так, Хильд означает «битва», Труд — «сила», Хлёкк — «шум», «битва», Херфьётур — «путы войска». Есть и не слишком воинственные имена: Христ значит «потрясающая», а Мист — «туманная». Кроме того, Снорри называет еще трех валькирий: Гунн (битва), Рота (сеющая смятение) и Скульд (долг). Последняя по совместительству является младшей из норн — богинь, прядущих нити судьбы.

Остальные валькирии тоже не чужды рукоделия, хотя и достаточно своеобразного. «Сага о Ньяле» рассказывает о том, как в 1014 году, в день битвы при Клонтарфе (в которой король Ирландии Бриан ценой собственной жизни победил норманнского конунга Сигтрюгга и его союзников), некто Дёрруд увидел, что двенадцать всадников подъехали к дому, где женщины занимаются рукоделием, и вошли внутрь. «Он подошел к этому дому, заглянул в окошко и увидел, что там внутри сидят какие-то женщины и ткут. У станка вместо грузил были человеческие головы, утком и основой были человеческие кишки, нить подбивалась мечом, а вместо колков были стрелы». Ткачихи пели:

Соткана тканьБольшая, как туча,Чтоб возвеститьВоинам гибель.Окропим ее кровью.Накрепко ткань,Стальную от копий,Кровавым уткомБитвы свирепойТкать мы должны.

Сделаем тканьИз кишок человечьих.Вместо грузилНа станке черепа,А перекладины —Копья в крови.Гребень — железный,Стрелы — колки.Будем мечамиТкань подбивать.

Валькирии далее сообщили, что ткут боевой стяг, «мечи обнажив», и что им предстоит выбирать, «кто в сече погибнет». Они предсказывают итог предстоящей битвы, пророчат смерть «Бриану-конунгу» и сообщают, что «Сигурда-ярла копья пронзят». Впрочем, валькирии не только сеют смерть — они же обещают защитить жизнь конунга Сигтрюгга.

Страшно теперьОглянуться. Смотри!По небу мчатсяБагровые тучи.Воинов кровьОкрасила воздух, —Только валькириямЭто воспеть!

Интересно, что валькирии, как некогда амазонки, не пользовались седлами. Они пели:

Мечи обнажив,На диких конях,Не знающих седел,

Прочь мы умчимся.

Только амазонки греческих мифов ездили без седел по той причине, что седла еще не были изобретены. А почему ездили таким неудобным образом валькирии — в эпоху, когда уже существовали не только седла, но и стремена, — остается загадкой… Завершив работу, воинственные ткачихи «разодрали свою ткань сверху донизу и порвали ее в клочья, и каждая из них взяла то, что у нее осталось в руке». Потом они «сели на коней и ускакали, шестеро — на юг и шестеро — на север».

Надо отметить, что, хотя основным занятием валькирий была забота о сражающихся и павших воинах, сами они тоже могли принимать участие в битвах. Об этом говорит, например, такой эпизод. Когда конунгу Хельги однажды в целях конспирации пришлось переодеться рабыней и молоть зерно на ручной мельнице, его недруги обратили внимание на то, что рабыня вертит жернова с отнюдь не женской силой. На что один из присутствующих возразил:

Дива тут нет,что грохочет основа, —конунга дочьжернов вращает;носилась онанад облаками,сражаться могла,как смелые викинги,прежде чем Хельгив плен ее взял…