Женская гордость

– Да, что-то вроде убежища…

Джеймс сочувственно посмотрел на ее бледный профиль.

– Его очень уважают в Сити, – осторожно начал он.-Он ведь получил контракт Стэнвела? Его акции сразу взлетели вверх. Клея посмотрела на Джеймса с любопытством.

– Вы тоже их приобрели?

– Да, несколько, когда они были дешевле, – сказал он, задумавшись, затем взмахнул худощавой рукой.-Но я их пока не продаю. Дела Лэтхема все время идут в гору-никакого спада в обозримом будущем не видно.

– Да.-Уж кому-кому, а ей это было известно лучше всех. Макс знал, чего хотел, и никогда со своей дороги не сворачивал. Он упрямо двигался только вперед и вверх – и никого не брал на буксир.

– Он тебя обидел. Клея? Что произошло?

– Я больше у него не работаю, – обронила она в ответ. У нее был такой унылый и отрешенный вид, что, прежде чем задать следующий вопрос, Джеймсу пришлось немного переждать.

– Он… уволил тебя?

– Нет, – отрезала она.-Я ушла по собственному желанию.-Все, о чем они говорили, имело еще какой-то другой, глубинный подтекст. Клея беспокойно заерзала на скамейке, почти отвернувшись от Джеймса.

– Я слышал, ты была исключением в его очень жестких правилах.-Джеймс понимал, что ее терпение было на исходе. Он зашел слишком далеко и чувствовал, что она была настроена враждебно.-И длился этот роман гораздо дольше, чем обычно. Она обернулась со слезами на глазах.

– Это Джо насплетничал?

Она стала подниматься со скамейки, но Джеймс остановил ее, взяв за локоть, затем почти насильно усадил ее.

– Джо не сплетник, и ты знаешь это не хуже меня. Я ведь занимаюсь бизнесом, и мне обязательно нужно знать, что происходит вокруг. Так до меня и доходят разные, очень любопытные слухи. Клея плотно сжала губы-она молчала, но в любой момент готова была взорваться. Джеймс тоже молчал, держа ее за руку, хотя она и не делала никаких попыток встать и уйти. Он видел, что ее всю трясет, и чувствовал, как в нем поднимается злость против красавчика Лэтхема.

– Послушай, Клея, расслабься и расскажи мне все по порядку, – сказал Джеймс.-Ты же меня знаешь-я все равно от тебя не отстану, пока не добьюсь своего.

– А по какому праву вы лезете в чужие дела? – вспылила Клея, но в ее голубых глазах было больше боли, чем гнева. Джеймс не смутился.

– Для меня важны интересы Эми, – сказал он твердо.-А все, что касается тебя, в конце концов коснется и ее.-Он немного подождал, затем нетерпеливо вздохнул, глядя на ее насупленное лицо.-Знаешь, иногда бывает полезно просто поговорить с кем-то… Я умею слушать. Клея. Сними груз с души, – настаивал он.-Вот увидишь, тебе станет легче…

– Как, рассказать все без утайки? – насмешливо спросила она. – Может быть, со всеми пикантными подробностями?

– Прекрати! – резко сказал Джеймс.-Я не заслужил оскорблений. О, господи!

– Я беременна! – вскрикнула Клея и горько разрыдалась.-Я беременна…

Джеймс пробормотал что-то про себя, глаза его яростно вспыхнули-никогда еще Клея не видела его в таком состоянии; затем, немного приглушив свой гнев, он взял обе ее руки в свои.

– От Лэтхема?

– Да, – прошептала она, вся дрожа.

– И он… отказывается жениться на тебе? Клея улыбнулась дрожащими губами-так жалко, что у Джеймса сжалось сердце.

– Он не знает об этом, – сказала она еле слышно.

– Но… Клея…

Она вскинула вверх глаза, казавшиеся неестественно огромными на ее бледном лице, и стала смотреть на холодное голубое небо, просвечивающее сквозь ветки деревьев.

– Поймите, Джеймс, он не любит меня! Она тяжело подалась вперед, вырвав свои руки из его рук, чтобы прикрыть ими лицо, по которому наконец открыто, ручьем, потекли слезы. Джеймс тяжело вздохнул.

– А ты его любишь, настолько я понимаю.

– Конечно, я люблю его! – всхлипнула она, оторвав руку от лица и махнув ею в сторону дома.-Не зря мама с детства внушала мне самые высокие правила морали! Все мое несчастье в том, что я люблю его! Как хорошо было бы просто забыть его сейчас!

– Черт возьми! – пробормотал Джеймс.-Да, как мучительно тебе, наверно, было услышать о нашем известии! – Он оперся локтями о колени и некоторое время смотрел в землю в мрачном раздумье, затем снова взглянул на Клею. Она немного успокоилась, но смотреть на нее все еще было больно-глаза ее полны слез.-Когда должен родиться ребенок?

Она посмотрела на него, затем отвернулась.

– В октябре.

Джеймс издал какой-то нечленораздельный звук, застыл в изумлении, а затем начал трястись от смеха, чем поверг Клею в полное смятение. Она посмотрела на него с негодованием. – Что тут смешного? – накинулась она на него.

– Да это ужасно смешно, – ответил ей Джеймс. – Какого числа в октябре?

– Одиннадцатого… Джеймс, прекрати смеяться надо мной! – потребовала она, когда он снова принялся хохотать.-Я не могу сейчас говорить об этом маме. У нее от шока будет выкидыш!

Это отрезвило его. И они оба погрузились в мрачную задумчивость на скамье в глубине сада.

– Нет, я думаю, ей надо обо всем рассказать, – наконец заговорил Джеймс.-Она не такая слабая, как мы с тобой привыкли думать. Она выдержит.

– Нет, я боюсь, – возразила дочь Эми.-Это разобьет ее сердце!