Женская история Битлз

Карла Белатти (Аргентина, 1995 г. р.) замечает, что ранние хиты «Битлз» уже были отмечены ощущением перемен, которым в 1960-х годах подверглись гендерные роли и гетеросексуальные отношения. Как она выразилась, «…прекрасный тому пример — песня Can’t Buy Me Love: в то время, когда женщины едва позволяют себе нарушать общепринятые социальные условности, […] открытое заявление о том, что такие приземленные вещи, как деньги, не имеют никакого значения по сравнению с любовью, звучит очень ярко»[235]

. Англичанка и потомственная фанатка «Битлз» Бет Истон, мать которой также была битломанкой, признает, что благодаря «Битлз» в 1960-е культурные горизонты женщин расширились: «Интересно, как „Битлз“ привносили новые понятия, такие как йога и медитация, что позволяло женщине не идти проторенным путем, а выбрать что-то более интересное в качестве хобби»[236]. Все упомянутые выше поклонницы убеждены, что для представительниц своей женской паствы «Битлз» смогли стать проводниками перемен.

Элена Круз-Лопес (Пуэрто-Рико/США, 1995 г. р.) называет ранние, «любовные песни» «Битлз» гетеронормативными. Ее комментарий подразумевает, что целевой аудиторией этих песен были не просто женщины, но в первую очередь они рассчитаны на «проверенную» аудиторию «старого закала». По мнению Элены, секрет неизменной, даже спустя столько лет, притягательности любовных песен «Битлз» кроется в романтической подаче большинства текстов, помноженной на личное обаяние битлов; особенно в свете существующих альтернатив: «Мне кажется, в том, как они обращаются к женщине, есть что-то очень […] очень милое. Если взять […] металл восьмидесятых… там так много женоненавистничества и грубости». В этом контексте она также упоминает «Роллинг Стоунз» и предполагает, что ключевое различие между роллингами и битлами, этими выдающимися классическими рок-командами, заключается именно «в битловском шарме»[237]

. Хотя в песне 1963 года Please Please Me можно прочесть намек на сексуальные действия, а в песне 1968 года Why Don’t We Do It in the Road?

[238] об этом говорится еще более откровенно, это исключения лишь подтверждают правило. Австралийка Джессика Вест (1995 г. р.) также считает, что «Битлз» были во всех смыслах «за женщин»: «Я считаю, что „Битлз“ были важны для женщин, потому что в них дерзость и желание нравиться сочетались с красотой и джентльменским поведением»[239]

. С этой точки зрения «Битлз» посылают своей женской аудитории правильный сигнал: они романтичны и сексуальны, от них идет возбуждение, но не похоть.

Не все представительницы этого поколения готовы связывать свою личную историю непосредственно с гендерными аспектами истории битловского фэндома. У Эллисон Джонелл Борон никогда не было ощущения, что она могла бы контекстуализировать свое отношение к группе подобным образом: «Я никогда не думала о себя именно как о битломанке-женщине, понимаете? Они мне очень сильно нравятся, но при чем тут мой пол? Я имею в виду […], что я не про вот это все: „О-о-ой, они такие зайки“, понимаете? Это же очевидно. […] Ну, вот, не знаю. Я действительно не знаю, какая часть моей любви к „Битлз“ напрямую связана с тем, что я женщина»[240].

Австралийская поклонница К. Б. (1985 г. р.) также не могла с уверенностью сказать, что ее принадлежность к битловскому фэндому имеет какое-то отношение к ее гендерной идентичности. «Интересно, как бы изменились мои ощущения, если бы я была мужчиной-натуралом? Возможно, я бы стремилась одеваться, как они, носить такую же прическу. Думаю, как женщина, я могу им просто радоваться»[241]. Ее соотечественница Бек Дамьянович (1988 г. р.) в своем отношении к «Битлз» идет не от гендерной составляющей, а от какого-то более общего ощущения, пронизанного радостью и надеждой. По ее словам, «…они были просто позитивной поп-группой, оказавшей большое влияние на музыку. В „Битлз“ всегда была радость, даже в их более серьезных песнях всегда чувствовался свет, который мог озарить собой самые мрачные проблемы»[242]. Для этих поклонниц их собственная гендерная принадлежность никак открыто не связана с удовольствием, которое несет им творчество «Битлз». Возможно или, по крайней мере, отчасти это обусловлено тем, что с середины 1990-х годов молодые женщины чувствовали большую включенность в популярную культуру и свою в ней диверсифицированную репрезентативность.