Женская сущность

Взгляды их встретились. В глазах Ник еще стояла боль; лицо было бледно. Что промелькнуло на ее лице: гримаса боли или подобие улыбки?

– Сэр?

– Да? – поднял глаза на регистраторшу Александр.

– Доктор сейчас выйдет.

– Ортопед, – проговорил он, поднимаясь с Ник на руках.

– Главный ортопед, – поправила женщина из регистратуры, а Ник зарылась лицом в шею Александра, и ему показалось, что на этот раз она действительно улыбнулась.

Ссадины на лице Ник оказались липовыми. Ссадины, как пояснил врач, не выступают так быстро. Это просто подтеки грязи, и сестра, ассистировавшая доктору, аккуратно стерла их с ее лица тампоном со спиртом.

Врач осмотрел ее зрачки и сообщил Александру, что с ними все в порядке. Это касательно ее координации. Шока тоже не было. Просто она замерзла.

Медсестра выставила его ненадолго из палаты, чтобы снять с Ник мокрую одежду и переодеть в больничную ночную рубашку, халат и закутать в одеяло.

Когда Александр вернулся, сердце его сжалось при виде Николь. Его свирепая киска была похожа на потрепанную жертву кота. Он поцеловал ее в лоб, сел на стул около кровати и держал ее за руку, пока врач осматривал лодыжку. Тот действовал с профессиональной осторожностью, но Ник сжала губы и вскрикнула от боли.

Александр чуть не взбесился.

– Вы что, коновал? Вы же ее мучаете.

– Я все делаю, чтоб не причинить ей боль, мистер Татакис.

Ник задержала дыхание и вонзила ногти в его ладонь.

– Черт побери, – снова взорвался Александр, – нельзя ли поаккуратней!

Врач бросил на него взгляд.

– Послушайте, мистер Татакис. Вы либо сидите тихо, либо подождите в коридоре, пока я не закончу осмотр.

Александр хотел было обругать врача и сказать ему, что не привык, чтобы ему приказывали, но его остановила Ник, с мольбой посмотревшая на него. Он сдался и больше не пытался вмешиваться, даже когда ее повезли на рентген, а его не пустили в кабинет. Когда врач вышел, Александр вышагивал по коридору.

– Ну как? – набросился он на врача.

– Не выпьете ли вы со мной чашечку кофе, мистер Татакис? День был очень тяжелый.

Александр нетерпеливо схватил его за локоть.

– Сначала скажите, что с ней. Врач устало вздохнул.

– Мисс Колдер вывихнула лодыжку. Сильное растяжение.

– Что это значит?

– Возможно, разрыв связок. Это болезненно и требует времени на выздоровление.

– Но это не перелом?

– Нет-нет, лодыжка не сломана. Надо сказать, ей повезло. Сильное растяжение связок иногда требует хирургического вмешательства.

Александр закрыл глаза. Он вспомнил, как разозлился, узнав, что Николь убежала в ночь, и как злость сменилась ужасом, когда она шагнула чуть ли не под колеса его машины.

– Это все из-за меня, – с горечью проговорил он. – Она сошла с тротуара. Шел дождь, а я ехал слишком быстро…

Врач кивнул.

– С ней будет все в порядке, – мягко заметил он.

– Я хочу, чтобы вызвали лучшего хирурга. И мнение второго врача. Не обижайтесь, доктор, но прежде, чем ее будут оперировать…

– Ее не будут оперировать, – еще мягче произнес врач. – Я же сказал, мисс Колдер в рубашке родилась. Травма болезненная, но не опасная. Придется ей несколько дней побыть с перевязанной лодыжкой, и я кое-что пропишу, что полагается при сильном растяжении. Скоро она будет как огурчик.

Александр уставился на него.

– И это все?

– Все. Медсестра наложит эластичный бинт. – Он похлопал Александра по плечу. – С вашей дамой все в порядке, мистер Татакис.

– Она работает у меня, – быстро отреагировал Александр. – Это моя переводчица. У меня словно камень с души свалился, доктор. Спасибо. И я счастлив слышать, что ей ничто не грозит.

– Я тоже счастлив, а теперь, простите меня, но, если вы не возражаете, я поеду домой, а то жена меня ждет не дождется.

– Конечно, конечно, – улыбнулся Александр, пожимая ему руку. – Чем я могу вас отблагодарить?

– Вы бы могли позаботиться через совет директоров об увеличении штата, чтобы мы здесь так не перегружались.

– Считайте, дело сделано.

– И вот еще что. Ради вас и пациентки… успокойтесь, прежде чем повезете ее домой.

– Так я могу забрать ее?

– Если не хотите, чтобы она провела ночь у нас.

– Я отвезу ее домой, – твердо заявил он, постаравшись скрыть охватившую его радость.

Ему выдали флакон с таблетками и велели давать по одной каждые четыре часа, если будет боль.

Сейчас у нее боли не было. Вероятно, действовало то, чем они ее напичкали. Александр понял это по ее странной улыбке. Она была все еще в больничном одеяле, халате и рубашке. Сиделка вручила ей пакет с промокшей одеждой и заверила его, что он может не торопиться возвращать больничные вещи.

– Ну, поехали, – сказал Александр и снова взял ее на руки.

Ник обвила его шею руками, вздохнула, свернулась калачиком и положила голову ему на плечо.

– Куда мы едем?

Язык у нее слегка заплетался. Дыхание было теплым. Она вся была теплая, и он подумал, как прекрасно, что ей так хорошо в его объятиях.

– Домой, gataki, – проговорил он тихо, неся ее к машине.

– Ммм, – пробормотала она. – Домой.

– Да, домой.