Женский бином Ньютона, если n стремиться к бесконечности (СИ)

Именно здесь, в небольших операционных, рядом со старшим товарищем, щедро делившимся с ним опытом, знаниями, милосердием он стал настоящим хирургом с "золотыми руками". После возвращения в Союз их пути разошлись, а потом оказалось, что они работают всего в ста километрах друг от друга. Отношения возобновились, но никогда не выходили за границы больниц и клиник. Семьями они не дружили, да и семьи у Вяземского не было. Зато периодически прибегали к помощи друг друга и снова становились у одного стола.

Пересекая крохотный вестибюль, в котором сегодня было удивительно многолюдно, он привычно кивнул дежурной сестре, отметив про себя странное выражение ее лица, смесь недоумения и сочувствия. Разбираться в чужом настроении у него не было никакого желания, он стремительно поднялся по лестнице и вошел в ординаторскую.

- Добрый день, Андрей Сергеевич! Как она?

- Здравствуй, Андрей. Мы сделали все, что могли. У нее сильное сотрясение, большая гематома, которую я убрал, надеюсь, успели во время, но сейчас рано что-либо говорить. Пока она в коме. Никаких переломов нет, только очень глубокие ссадины и порезы, пришлось наложить множество швов. Внутренние органы не задеты, что странно, учитывая, как она вылетала через лобовое стекло. Говорят, стожок значительно смягчил падение. Спасибо "Васе", что не вывез вчера траву с поля.

- Какому Васе?

- Это я образно. Сегодня обещали осадки, сено должны были убрать вчера, но кто-то просто не вышел на работу. Возьми себя в руки, Андрей. Пока ты ничем не можешь помочь. Смирись с этим. Пойдешь к ней?

- Обязательно, хочется просто посидеть с ней.

- Да, вот еще что. Вяземский помолчал, словно раздумывая, стоит ли делиться своими сомнениями, но потом продолжил.

- Мне показались очень странными ее травмы. Как я уже говорил, у нее большая гематома затылочной части, а множественные порезы по всему телу. Как-то не стыкуется, если учесть, что она вылетела через лобовое стекло.

- Она могла удариться о землю при падении.

- В принципе могла, но характер удара другой, более компактный, что ли. Более точечный.

- Может камень?

- Это больше похоже на правду. Впрочем, наше дело лечить. А ты напряги свои связи, пусть возьмут это дело на контроль. Ну иди, Ирина тебя проводит. А я с Вашего позволения вздремну.

С этими словами он легко коснулся какой-то кнопки на столе, и через секунду в открывшуюся дверь впорхнула Ирина в наглаженном белом халате и накрахмаленной шапочке.

Пригласив Горенского следовать за собой, она защебетала торопливо и не очень складно.

- Представляете, ее привезли ночью и сразу на операцию. Хорошо, что Вяземский живет совсем рядом и готов в любое время дня и ночи встать к столу. В общем, к его приходу уже были сделаны все обследования, подготовлена операционная и бригада врачей в боевой готовности.

- А почему мне сразу не позвонили?

- Так ведь никто не знал, что это Ваша жена. Ее доставили без всяких документов, Полицейские обещали сообщить данные, как только установят личность пострадавшей. Уже утром к нам привезли ее сумочку, а там техпаспорт на машину и водительское удостоверение. Лицо на фотографии показалось мне знакомым, я ведь видела ее несколько раз, ну и фамилия, конечно... Сюда, пожалуйста.

С этими словами она толкнула дверь с номером "5" и впустила его внутрь.

- Спасибо, Ирочка. Дальше я сам.

- Если что-то понадобиться, позвоните.

Она указала на крупную белую кнопку и растворилась в глубине коридора.

Андрей Львович медленно оглядел палату. От его внимательного взгляда не ускользнула ни одна мелочь. Он отметил безукоризненную чистоту комнаты, новое современное оборудование, приглушенный гул работающих датчиков, причудливую кровать с неимоверно белым бельем и белоснежную мумию, до пояса прикрытую простыней. На бинтах, опоясывающих тело, кое-где проступили пятна крови. Пятна были свежими, так как еще не успели потемнеть, и резко контрастировали своей алостью с преобладающей белизной. Ни одного свободного кусочка кожи, только глаза с опущенными веками и синие пальцы правой руки. Он опустился на колени перед кроватью и, приподняв забинтованную руку, прижался к ней губами. Ничто не шевельнулось в его душе, он ничего не чувствовал, ни боли, не печали, ни жалости ни трепета. Как будто перед ним был совершенно чужой человек, чужая безжизненная рука, чужое незрячее лицо, чужой незнакомый запах.

"Этого не может быть"- снова подумалось ему: "Все это происходит не со мной". Сердце билось спокойно и размеренно, а память уводила его прочь от сегодняшнего дня к событиям многолетней давности, когда они впервые встретились в весеннем просыпающемся лесу.

Глава 2.

Нежные солнечные лучи робко просачивались сквозь яркую зелень молодой листвы, приятным теплом скользя по лицу. Невольно щурясь, он пытался понять, куда так стремительно исчезла рыжеволосая фурия. Он был так увлечен своими мыслями, что не сразу услышал голос друга, неизвестно откуда появившегося на поляне и взирающим на него с насмешливым удивлением.

- Андре, очнись!

- Ты что-то сказал?