Женский портрет

– Мне следует все обдумать; обещаю решение принять самое справедливое.

– Более я от вас ничего и не прошу, лишь помните: мое счастье в ваших руках.

Изабелла с величайшим уважением его выслушала и тем не менее, помолчав, ответила:

– Заранее ставлю вас в известность: размышлять стану над тем, как объяснить, что предложение ваше для меня невозможно, и в то же время не сделать вас несчастным.

– Вряд ли вы в этом преуспеете, мисс Арчер. Не хочу преувеличивать: ваш отказ меня не убьет. Я не умру, однако меня в таком случае ожидает куда более горькая участь – жизнь без смысла и цели.

– У вас будет цель – найти женщину лучше Изабеллы Арчер.

– О, нет… – мрачно пробормотал лорд. – Вы несправедливы и к себе, и ко мне.

– Тогда найдите девушку хуже меня.

– Ежели на свете есть женщины лучше вас, то я предпочту худших, а более ничего сказать вам не могу, – с подкупающей искренностью заявил он. – О вкусах, знаете ли, не спорят.

Его серьезность заставила Изабеллу также бросить шутливый тон, и она вновь попросила лорда оставить сложную тему.

– Вскоре я сообщу вам о моем решении; возможно, напишу в письме.

– Разумеется, мисс Арчер. Вы можете думать сколь угодно долго, хотя мне и час покажется вечностью. Что ж, я готов потерпеть.

– Я не намерена держать вас в напряжении, милорд. Мне лишь нужно собраться с мыслями.

Уорбертон печально вздохнул и некоторое время стоял, не сводя глаз с Изабеллы, заложив руки за спину и нервически помахивая стеком.

– Известно ли вам, что я опасаюсь… опасаюсь вашего блестящего ума?

Вопрос заставил нашу героиню вздрогнуть и зардеться, однако даже близкий ее знакомый затруднился бы объяснить – почему. Она бросила на лорда ответный взгляд, а затем смущенно, словно взывая к его состраданию, призналась:

– Я тоже, милорд.

Впрочем, сочувствия Изабелла не дождалась – вероятно, сейчас Уорбертону было совсем не до того.

– Будьте милосердны… – едва слышно пробормотал он.

– Полагаю, вам сейчас лучше меня оставить, – вздохнула Изабелла. – Обещаю, я напишу.

– Хорошо, – повиновался Уорбертон. – Однако, что бы вы ни сказали в письме, я все же приеду вас повидать.

Он остановился, задумавшись и разглядывая любопытную мордочку Банчи; тот словно подслушивал их беседу и теперь делал вид, якобы заинтересовался толстым корнем старого дерева.

– Да, вот еще что, – продолжил лорд – Ежели вам не понравится Локли – допустим, вы найдете его сырым или в ином смысле неудобным для жизни – я настаивать на своем родовом гнезде ни в коем случае не стану. Кстати, там вовсе не сыро: я тщательно изучил каждый угол и пришел к выводу – все в совершенном порядке, разве только имеется ров, который не всем по душе. Так или иначе, Локли не единственный вариант – владений у меня немало.

– Обожаю рвы, – улыбнулась Изабелла. – Прощайте, милорд.

Уорбертон протянул руку, и юная леди задержала в ней ладошку на миг дольше, чем следовало, дав тем самым спутнику возможность склонить красивую непокрытую голову и запечатлеть поцелуй на запястье. Явно взволновавшись и продолжая помахивать стеком, лорд быстро зашагал прочь. Сомневаться не приходилось – речи Изабеллы его расстроили.

У нашей героини и у самой залегла тяжесть на сердце, однако ей, против ожиданий, в целом удалось сохранить душевное спокойствие. Не ощущая обязательств перед Уорбертоном, она не истязала себя необходимостью трудного выбора. Никакого выбора и не было. Изабелла не могла выйти за лорда Уорбертона, поскольку подобный шаг не соответствовал ее стремлению свободно исследовать современную жизнь, которому она и ранее охотно предавалась. Теперь же перед ней открывались новые возможности. Она напишет лорду убедительное письмо, ничего сложного.

Одно лишь беспокоило и даже приводило в изумление: как легко ей дался отказ от великолепных перспектив… Лорд предложил Изабелле потрясающие виды на будущее, обеспечить которые был способен вне всяких сомнений. Разумеется, без некоторых трудностей и трений не обошлось бы; наверняка мнение общества заставило бы нашу героиню в некоторой степени поступиться независимостью и – не приведи Господь – впасть в отупляющую спячку. Изабелла не могла не сознавать особенность своего пола: девятнадцать из двадцати женщин не задумались бы ни на минуту. Отчего же тогда она противится судьбе? Кто она есть, что из себя представляет, раз почитает себя выше подобных соблазнов? Какими должны быть взгляды на жизнь, на устройство судьбы и на представление о женском счастье у юной особы, убеждающей себя в идеалах более возвышенных, чем сказочное существование в качестве супруги английского лорда?