Жены и дочери

- Осборн так разочаровал нас! Я все еще не могу этого понять. И сквайр так ужасно разозлился! Я не могу представить, на что были потрачены все деньги — помимо счетов и ссуд от ростовщиков. Сквайр не показывает мне, насколько он сейчас зол, потому что боится другого приступа, но я знаю, как он разъярен. Понимаете, он потратил очень много денег, осушая ту землю у выгона Аптон, и теперь очень стеснен в средствах. Но это удвоило бы стоимость поместья, поэтому мы не думали ни о чем, кроме экономии, которая, в конце концов, принесла бы Осборну выгоду. А теперь сквайр говорит, что он должен заложить часть земли. И вы не можете представить, как глубоко это ранило его. Он продал много строевого леса, чтобы отправить мальчиков в колледж. Осборн… о! каким любимым, каким любящим сыном он всегда был: он же наследник, вы знаете. И еще он такой умный, все говорили, что он получит награды и стипендию, и я не знаю, что еще. И он все-таки получил стипендию, а потом все пошло не так. Я не знаю, почему. Это самое худшее. Возможно, сквайр написал ему слишком гневное письмо, и между ними больше не стало доверия. Но он мог бы рассказать мне. Он бы сделал это, я знаю, Молли, если бы он был здесь, наедине со мной. Но сквайр разозлился и приказал ему не показываться дома, пока он не расплатится с долгами из своего денежного содержания. Получая двести пятьдесят фунтов в год, он, во что бы то ни стало, должен выплатить больше девятисот фунтов. А до тех пор он не должен возвращаться домой! Возможно, Роджер тоже будет делать долги. У него всего лишь двести фунтов, но он не старший сын. Сквайр отдал распоряжение, чтобы людей уволили с осушения земель. А я лежу без сна и думаю, как их бедные семьи переживут эту холодную зиму. Но что нам делать? Я никогда не была сильной и, возможно, расточительна в своих привычках; а еще были расходы на семейные праздники и улучшение этой земли. О, Молли! Осборн был таким милым ребенком, таким любящим мальчиком, и таким умным! Вы знаете, я читала вам некоторые его стихи, а разве мог человек, который так пишет, поступить плохо? И все же, я боюсь, что он так сделал.

- Разве вы не знаете, как он потратил деньги? — спросила Молли.

- Нет, не знаю. И мне так больно об этом думать! Есть счета от портных, счета за переплет книг, за вино и картины — доходит до четырехсот — пятисот фунтов. И хотя его расходы чрезмерны… непостижимы для таких простых людей, как мы…, может быть, это всего лишь роскошь наших дней. Но деньги, за которые он не станет отчитываться… о них мы узнали от лондонских поверенных сквайра, которые выяснили, что некоторые люди с сомнительной репутацией интересовались порядком наследования поместья. О, Молли, хуже всего… я не знаю, как заставить себя рассказать вам… что касается возраста и здоровья сквайра, сквайр…. дорогой отец дорогого Осборна… (она начала рыдать почти истерически, и, тем не менее, продолжала говорить, несмотря на попытки Молли остановить ее)…который держал его на руках и благословил его раньше, чем я поцеловала его, и всегда считал его своим наследником и любимым первенцем. Как он любил его! Как я любила его! Иногда в последнее время я думаю, что мы поступили несправедливо с дорогим Роджером.

- Нет, я уверена, что нет. Только посмотрите, как он любит вас. Он всегда прежде всего думает о вас: он может не говорить об этом, но каждый это заметит. И, дорогая, дорогая миссис Хэмли, — сказала Молли, решив сказать все, что накопилось у нее на душе, раз уж ей предоставили слово, — вам не кажется, что было бы лучше не осуждать мистера Осборна Хэмли? Мы не знаем, что он делал с деньгами: он так добр, ведь так? Может, ему захотелось помочь каким-нибудь бедным людям — какому-нибудь торговцу, например, на которого давили кредиторы… какому-нибудь…

- Вы забываете, дорогая, — прервала ее миссис Хэмли, слабо улыбнувшись, услышав пылкое предположение девушки, и вздохнув в следующую минуту, — что все счета прислали торговцы, которые жаловались, что их деньги задерживают.

Молли на мгновение замешкалась, потом сказала:

- Думаю, их ему навязали. Я уверена, я слышала истории о молодых людях, которые становятся жертвами торговцев в больших городах.

- Вы просто прелесть, дитя мое, — сказала миссис Хэмли, успокоенная стойкой преданностью Молли, хоть та была неразумна и несведуща.

- А кроме того, — продолжила Молли, — кто-то, должно быть, плохо влияет на Осборна… я имею в виду мистера Осборна Хэмли… иногда я называю его Осборном, но я всегда думаю о нем, как о мистере Осборне…

- Неважно Молли, как вы его называете. Только продолжайте говорить. Кажется, мне идет на пользу ваше оптимистичное отношение. Сквайр был так обижен и недоволен: незнакомые мужчины приезжали к соседям, расспрашивали арендаторов и жаловались, что цены на строевой лес упали, словно они рассчитывали на смерть сквайра.

- Это то, о чем я говорила. Разве это не указывает, что они плохие люди? Станут ли плохие люди колебаться, чтобы навязаться ему, оболгать его имя и разорить его?