Жены и дочери. Мэри Бартон [сборник 2023]

— А вот сейчас сделал, — в свою очередь рассердившись, заявил рабочий. — Доказано, что это он застрелил вчера вечером молодого Карсона.

Она подалась было вперед, намереваясь ударить этого человека, сказавшего страшную правду, но старость и материнское горе сломили ее, и, опустившись на стул, она закрыла лицо руками. Рабочий не мог оставить ее в таком состоянии.

— Голубчик, скажите мне, что вы пошутили, — слабым, каким-то детским голоском взмолилась она наконец. — Вы уж простите меня, если я вас обидела, только скажите, что вы пошутили. Вы не знаете, что значит для меня Джем!

И она тревожно и робко посмотрела на него.

— Очень бы мне хотелось, чтоб это была шутка, хозяйка, но то, что я сказал, — правда. Его арестовали по обвинению в убийстве. Около того места, где был убит мистер Карсон, нашли пистолет Джема, а несколько дней назад один полицейский слышал, как они ссорились из-за какой-то девушки.

— Из-за девушки?! — снова возмутилась мать, хотя на прежний гнев у нее уже не хватило сил. — Да мой Джем был какой благонравный-то, как, как… — она помедлила, подбирая сравнение, — как Люцифер, а ведь он, ты знаешь, был ангел. Мой Джем не такой, чтобы ссориться из-за девчонки.

— И все же именно так оно и было. Полиции даже известно ее имя. Полицейский слышал, как они ее называли. Какая-то Мэри Бартон — вот как ее зовут.

— Мэри Бартон! Грязная потаскушка! Чтобы из-за нее мой Джем попал в такую беду! Ну, я ей все выскажу, пусть только придет сюда! Ах, бедный мой Джем! — воскликнула она, раскачиваясь из стороны в сторону. — Да, а что это ты говорил про пистолет?

— Что его пистолет нашли возле того места, где произошло убийство.

— Вот уж вранье. Только недавно приходил человек с этим пистолетом — он в целости и сохранности. Я его собственными глазами видела меньше часа тому назад.

Рабочий покачал головой.

— В самом деле, видела. Он у приятеля Джема, которому Джем одолжил его.

— А вы знаете этого человека? — спросил рабочий, который искренне тревожился за Джема и увидел в словах его матери луч надежды.

— Да нет, не знаю. Но он был одет как рабочий.

— А может, это переодетый полицейский?

— Нет, этого они не сделают — обмануть мать, чтобы она наговорила на собственного сына! Да это все равно что сварить козленка в молоке его матери. А это запрещено в Писании.

— Ну не знаю, — сказал рабочий.

Вскоре он ушел: ему было тяжело смотреть на ее горе, а утешить ее он не мог. Она попыталась было удержать его, но он ушел. И она осталась одна.

Миссис Уилсон не поверила, что Джем может быть виновен. Скорее она поверила бы тому, что солнце — не огненный шар. И тем не менее ее душу томили горе, отчаяние, а порой и гнев. Она рассказала о случившемся бредившей Элис, надеясь найти у нее сочувствие, но ее ждало разочарование: Элис лежала такая же спокойная и улыбающаяся и продолжала что-то бормотать о своей матери и о счастливых днях детства.

Глава XX

Сон Мэри… и пробуждение

В последнем беспробудном снеПод виселицей он лежал,И все указывали мне:«Он за тебя здесь смерть принял».О, сердца боль! О, сердца кровь!Во мне все будто умерло.В последний раз, моя любовь,

Целую я твое чело.Бертлейская трагедия

Итак, мир и покой покинули этот скорбный дом, и лишь Элис, умирающая Элис сохраняла безмятежность духа.

Но Мэри не знала о том, что случилось в течение дня, и, выйдя от мисс Симмондс, радостно вдохнула свежий воздух и поспешила к Уилсонам. Достаточно было ей выйти из душной комнаты на улицу, чтобы все течение ее мыслей изменилось. Она почти перестала думать об этом ужасе, который преследовал ее весь день; меньше занимали ее и укоры товарок: она вспомнила о том, какой опорой для нее всегда была Элис, и ей казалось, что уже одно присутствие старушки — пусть сознание ее утратило свою ясность, затуманилось, угасло — способно успокоить и утешить того, кто попал в беду.

Потом Мэри попрекнула себя за радость, которую испытала при мысли, что теперь ей нечего страшиться, что она может спокойно заворачивать за угол и проходить мимо лавок, не опасаясь засады. Ах, как билось у нее сердце! Может быть, и какая-то другая мысль была повинна в этой радости, которая наполняла счастьем самый воздух вокруг? Ведь она встретит, увидит, услышит Джема, и не могут же их любящие сердца не понять друг друга!

Пользуясь правом давнего знакомства, Мэри отворила дверь не постучавшись. Джема в комнате не было, зато его мать стояла у огня, мешая в кастрюле. Ну ничего, он скоро придет! И, полная желанием помочь всем, кто ему дорог, Мэри тихонько вошла; миссис Уилсон не услышала ее легких шагов, поглощенная кипением и бульканьем своего варева, а больше — печальными мыслями, побуждавшими ее что-то невнятно бормотать себе под нос.

Мэри поспешно сбросила чепец и шаль и, подойдя к ней, сказала: