Жены и дочери. Мэри Бартон [сборник 2023]

— Не надевай свое шелковое платье, дорогая, — белое муслиновое будет лучше всего.

— Не надевать мое шелковое платье?! Оно же совсем новое! Мне его сшили ради приезда сюда.

— И все же — белый муслин тебе больше всего к лицу.

«Все, что угодно, только не этот ужасный клетчатый шелк», — подумала миссис Хэмли, и благодаря ей Молли, отправляясь в Тауэрс, выглядела слегка необычно, но как истинная леди, хотя и в старинном вкусе. Ее должен был там встретить отец, но его задержали, и ей пришлось одной появиться перед миссис Киркпатрик, и воспоминания о том давнем несчастном дне в Тауэрс предстали перед ней так живо, словно все это было вчера. Миссис Киркпатрик была бесконечно ласкова. Она обеими руками удерживала руку Молли, когда они после первых приветствий сели рядом в библиотеке, и время от времени принималась ее гладить, издавая неопределенные, мурлыкающие звуки нежного удовольствия и неотрывно глядя в ее заалевшее лицо.

— Какие глаза! Так похожи на глаза твоего дорогого отца! Как мы будем любить друг друга — правда, дорогая? Ради него!

— Я постараюсь, — храбро сказала Молли, но не смогла закончить фразу.

— И у тебя такие же красивые черные вьющиеся волосы! — сказала миссис Киркпатрик, мягко приподнимая один из завитков над виском Молли.

— У папы волосы седеют, — сказала Молли.

— Правда? Я не замечаю этого. Я никогда не буду этого замечать. Он всегда будет для меня самым красивым из мужчин.

Мистер Гибсон действительно был очень красивым мужчиной, и Молли был приятен этот комплимент, но она не удержалась и сказала:

— Но все же он состарится, и его волосы поседеют. Я думаю, он все равно будет красив, но уже не так, как молодой человек.

— Ах, вот именно, милая. Он всегда будет красив — некоторые люди всегда красивы. И он так любит тебя, дорогая!

Лицо Молли вспыхнуло. Ей не нужны были заверения этой чужой женщины в том, что собственный отец любит ее. Она невольно почувствовала гнев. Все, что она могла сделать, — это промолчать.

— Ты представить себе не можешь, как он говорит о тебе: он называет тебя «мое маленькое сокровище». Я иногда почти ревную.

Молли высвободила руку, и сердце ее начало ожесточаться: эти речи становились ей невыносимы. Но, стиснув зубы, она «старалась быть хорошей».

— Мы должны сделать его счастливым. Я боюсь, его многое раздражало дома, но теперь мы со всем этим покончим. Ты должна рассказать мне, — продолжала миссис Киркпатрик, заметив, как потемнел взгляд Молли, — что он любит и чего не любит: ты ведь, конечно, это знаешь.

Лицо Молли слегка просветлело, — конечно, она это знала. Так долго наблюдая и любя его, она не могла не верить, что понимает его лучше, чем кто-либо, хотя, как миссис Киркпатрик могла ему понравиться настолько, что он готов жениться на ней, было неразрешимой загадкой, которую она бессознательно отодвинула в сторону как нечто не поддающееся объяснению. А миссис Киркпатрик продолжала:

— У всех мужчин есть свои пристрастия и антипатии, даже у самых мудрых. Я знала несколько джентльменов, которых непомерно раздражали сущие пустяки: незакрытая дверь, пролитый на блюдце чай, криво накинутая шаль. Я даже знаю, — продолжала она, понизив голос, — один дом, куда лорда Холлингфорда никогда больше не пригласят потому, что он не вытер башмаки о два коврика в холле! Так вот, ты должна сказать мне, что́ твой дорогой папа особенно не любит из таких необычных вещей, и я позабочусь о том, чтобы избегать их. Ты должна быть моим маленьким другом и помощницей в том, чтобы делать ему приятное. Для меня будет таким удовольствием исполнять его малейшие пожелания! И мои платья — какие цвета ему больше нравятся? Я хочу делать все, что в моих силах, чтобы заслужить его одобрение.

Это подкупило Молли, и она подумала, что, быть может, и в самом деле, отец принял решение во благо себе, и если она может способствовать его новообретенному счастью, то должна это сделать. Поэтому она добросовестно постаралась припомнить все предпочтения и привычки мистера Гибсона, обдумать, что более всего может его раздражать в их домашнем укладе.

— По-моему, — сказала она, — папа ни в чем особенно не требователен, но я думаю, что больше всего он бывает недоволен тем, что обед у нас не всегда готов ко времени, когда он приезжает. Вы представьте: он только что вернулся из долгой поездки, и впереди у него другая долгая поездка, и у него только полчаса, а то и вовсе четверть часа, чтобы пообедать.

— Спасибо тебе, любовь моя. Пунктуальность! Да, это великое дело в домашнем устройстве. Я это постоянно внушаю юным леди в Эшкомбе. Ничего удивительного, что бедный дорогой мистер Гибсон недоволен, что обед не готов, да еще когда он так много работает!

— Папу не очень заботит, что он ест, — лишь бы было готово. Он может поесть и хлеба с сыром, если кухарка подаст его вместо обеда.

— Хлеба с сыром?! Мистер Гибсон ест сыр?

— Да, он очень любит его, — простодушно ответила Молли. — Я часто видела, как он ест поджаренный сыр, когда так устает, что ему не хочется ничего другого.