Жерар Депардьё

Настоящий провал — и в творческом, и в коммерческом плане — ждал Депардьё осенью того же года. Тогда на афишах кинотеатров вновь появилось его имя: он снялся в новом фильме Даниеля Виня «Одна женщина или две». Прочитав сценарий, актер почувствовал, будто «глотнул свежего воздуха», однако его герой — наивный палеонтолог, проникшийся страстью к доисторической женщине, — не полюбился зрителям. Несмотря на то, что в картине сыграла Сигурни Уивер, ее посмотрели всего несколько тысяч человек по обе стороны Атлантики.

Полный коммерческий провал годом спустя постиг и режиссера Тони Гатлифа, снявшего «Улицу отправления», в которой у Депардьё, по правде говоря, была лишь эпизодическая роль. Он согласился на нее только из дружбы к Гатлифу, как рассказал мне один из актеров, занятых в картине. Депардьё хорошо знал режиссера, цыгана алжирского происхождения, с середины 1960-х годов: они вместе играли в пьесе «Спасенные», поставленной Клодом Режи…

Чтение — отдушина? Нет, удовольствие! Депардьё рассказывал о том, как в редкие свободные моменты поглощает кучу книг, в основном биографий; это его любимый литературный жанр, потому что «эти люди жили на самом деле». В те времена его особенно захватила книга о писателе и журналисте Жозефе Кесселе, написанная Ивом Курьером, — объемистое и увлекательное жизнеописание «Тропою льва». В ходе чтения в голове у Депардьё созрел проект нового фильма. Перевернув последнюю страницу, он тотчас позвонил Курьеру, который был приятно удивлен предложением известного актера. «Он был увлечен и хотел купить права на экранизацию книги. Мы проговорили полтора часа, перескакивая с пятого на десятое, и не только о Кесселе. Помню, что он много говорил о себе, о том, как стал превращаться в человека благодаря чтению», — рассказывал мне писатель. А как же с экранизацией? После этой беседы «с пятого на десятое» Курьер о ней больше не слышал. И горько об этом жалел: «Депардьё был единственным французским актером, способным воссоздать образ Кесселя. Он вложил бы в него некую бесшабашность, величие и нежность».

Несбывшиеся планы… Для Депардьё это было не в первый и не в последний раз. Он на собственном опыте знал, что кинематограф — тяжелая машина, которую не так-то легко запустить, что некоторые проекты порой вынашиваются долгие годы, прежде чем дать им ход. Ему пока не приходилось краснеть за первые пятнадцать лет своей карьеры. К тридцати шести годам он уже составил солидную фильмографию, включавшую с полсотни фильмов, которые все были ему дороги. И теперь он решил пуститься в новую авантюру, спектакль «Лили Пасьон» (Lily Passion), вместе с другой несравненной артисткой — певицей Барбарой, которая была тогда на вершине славы и написала свой первый мюзикл.

Барбара и Депардьё уже четыре года мечтали сыграть в одном спектакле. Первая попытка уже состоялась в Национальном театре Лиона, под руководством Роже Планшона. Но проект пришлось свернуть из-за нехватки средств. Эти трудности оказались преодолены, и январским вечером 1986 года над сценой эстрадного зала «Зенит», сплошь обитой черным, поднялся занавес. Депардьё, затянутый в кожу, с волосами до плеч и с ножом в кармане, стоял против Дамы в черном.

«Лили Пасьон», нечто среднее между сольным концертом и оперой, — это история певицы, переезжающей из города в город, и убийцы, совершающего свои преступления в полночь в городах, где она выступает. На тело очередной жертвы он бросает веточку мимозы… Но Барбара предупреждает: «Их судьба им не принадлежит. Они оба заложники сил, повелевающих их судьбой. Это близнецы. Она могла бы быть убийцей, а он — певицей. Этот человек убивает каждую ночь. Убивает женщин, мужчин-“слабаков”, но никогда — детей. Он говорит, что убивает, чтобы дать избавление людям, не имеющим силы жить. А потом бросает на тело жертвы ветку мимозы. Это вершитель суда, который убивает только в тех городах, где поет Лили. Каждый раз во время убийства он слышит голос Лили, напевающей “Танго, танго…”».

Хотя официально авторами слов и музыки значились Люк Пламондон, Рене Романелли и Барбара, Депардьё не остался в стороне. Он несколько раз вмешивался в написание сценария «жестокой и нежной драмы», как сказано в программке. Большая часть рабочих встреч проходила в доме певицы в Преси-сюр-Марн, где амбар переделали в театр — знаменитый «Гранж о Лу» (Волчий амбар). Депардьё советовал хозяйке резать, резать и снова резать. К нему прислушались: из двадцати трех песен к концу работы оставили только пятнадцать. Певица была ему признательна за эту чистку, называя своего соавтора «дубом с нервами тростника»: «По моему замыслу, у нас должны были быть два партнера-статиста. Благодаря ему эти тени превратились просто в светящиеся точки. <…> Слова убийцы подсказал мне Жерар… Эти слова шли от сердца».