Жернова. Книга 2

— Свер ан Оллард, советник Его величества — короля Готфрида, правящего супруга владетельницы Лаара Элмеры Милостивой! — представился он. Голос вельможи был низким и властным. Он демонстративно низко поклонился, что было совсем не обязательно, как отметил Ларс, и продолжил: — Приветствую отважных авиаторов, оседлавших бурю и прибывших в Лаар верхом на хребте урагана, — он улыбнулся, щуря зеленые, как у кота, глаза. — Прошу, прошу, господа…

Пытаясь сохранить равновесие и кляня проклятое головокружение, Ларс спустился по трапу вслед за кузеном. — Герцог Арлинда, Гуннар Магнус нор Крейг и мой кузен — герцог Ларс нор Байли, к вашим услугам, минрэй, — напрягая осипший голос, ответил принц, вежливо склонив голову, и покачнулся. Ларс успел схватить его здоровой рукой за локоть, заметив неприкрытое беспокойство на лице советника Олларда. Но Гуннар уже выпрямился. — Все в порядке, минрэй. Нас всех немного штормит… после шторма, — пошутил он, добившись встречной улыбки советника.

На колесных тележках рабы уже подогнали к дирижаблю тяжелую решетчатую платформу с укрепленной на ней высокой причальной мачтой. На мачту уверенно взбирались двое порхов, готовясь подвязать фалы к носу корабля. Чтобы точно совместить стыковочный узел судна с гнездом на мачте, группы рабов осторожно поворачивали платформу, подчиняясь указаниям надзирателей. После точной ориентации и стыковки узлов, дирижабль принялись дополнительно фиксировать растяжками, крепя их на массивных якорных опорах.

Прищурив здоровый глаз, принц, посмотрел на грузовой корабль Энрадда, пришвартованный к Небесной игле, и Оллард, предвосхищая его вопрос, тут же сообщил: — Не стоит беспокоится, Ваше Высочество, милостью богов грузовое судно не пострадало, а экипаж здоров… Позднее вы сможете сами убедиться в этом, если пожелаете… А сейчас… мы окажем вам срочную помощь, Ваше Высочество, ибо медлить при подобных травмах недопустимо…

Советник обернулся, и вперед выступил низкорослый полноватый человек с лунообразным лицом в дурацкой, по мнению Ларса, красной шляпе и темной хламиде. Он поприветствовал гостей, едва склонив голову в поклоне. — Верховный жрец ордена Непорочных, — представил он самого себя, — Скаах ан Хар.

Несмотря на сгущающиеся сумерки, глаза жреца скрывали очки с круглыми темно-красными стеклами. Длинные, будто без костей, пальцы, странно смотревшиеся с его рыхлой короткой фигурой, то и дело поглаживали медальон из темного матового камня. Но Ларса привлек орнамент над его короткой бровью — пять темных сужающихся к виску полос, напоминающих длинные изогнутые когти… «Хринг» — вспомнил Ларс, — «знак статуса жреца в Ордене». Тонкие губы человека растянулись в добродушной улыбке, но Ларс чувствовал липкий взгляд из-под очков, елозящий по его лицу. Не оборачиваясь, Жрец властно вскинул ладонь, подавая знак стоявшим позади него подчиненным, и через полминуты кузены уже сидели в мягких креслах с удобной опорой для ног.

Перед ними почтительно склонились двое — худой мрачный старик с выступающим острым подбородком и улыбчивый Непорочный с бритым черепом и двумя толстыми черными косами, падающими на плечи. Над бровью у обоих чернела пара «когтей». Висевшие на их шеях золотые кулоны в виде вскрытого сердца, выполненного с анатомической точностью, по-видимому, указывали на то, что жрецы занимались врачевательством.

Бритый в сопровождении двух учеников, держащих медицинские сундуки, повернулся к Гуннару, занявшись его раной на голове. Старик же подошел к Ларсу, согнув спину в глубоком поклоне. — Беспокоиться незачем, Ваша светлость, — проскрипел он, — Непорочные — самые искусные врачеватели в мире. Ларс мог бы поспорить, если бы не холодный пот, головокружение и раздирающая боль ниже локтя. А жрец тем временем взял прозрачный флакон, заполненный коричневой жидкостью, отлил из него пару ложек в крошечную пиалу и молча выпил, демонстрируя пациенту, что отравления опасаться не стоит.

— Я и мои эфебы сделают все, Ваша светлость чтобы терзающая вас боль, тошнота и кружение в голове прошли без следа, как только вы досчитаете до ста… Вслух.

Ларс опрокинул в рот снадобье, и у него перехватило дыхание. Казалось, что в пищевод влили едкую кислоту. Однако, открыв рот, чтобы заорать, он ощутил, что кислотное жжение прекратилось, и услышал, как Гуннар послушно считает вслух, — видно его тоже заставили принять лекарство. Не моргая, старец сосредоточил взгляд на переносице Ларса, глядя вроде бы на него, и одновременно — будто бы сквозь него. И удивительное дело — как только Ларс досчитал до семидесяти, боль не просто утихла, она исчезла вообще. Испарилась. Причем старый лекарь, не задавая вопросов, тут же понял, что снадобье подействовало, и начал раздавать короткие указания эфебам.