Жертва

— Если бы он взял пульт в руку, было бы уже поздно. — Он похлопал меня по плечу. — Нас спасло то, что вы опознали его и задержали разговором.

— Я не знал, что вы просто застрелите его.

— У вас есть идея получше? — улыбнулся Грили.

— Нет, — признал я.

— Спасибо вам — от имени нашей страны, — сказал Грили.

— Пожалуйста, — ответил я.

— Тридцать пять лет, — негромко произнес он. — Не знаю, кто из нас был одержимым в большей степени, он или я. Он считал себя способным положить конец всем войнам на земле, а я мог думать только о том, как поймать его.

— Кинкейд просил меня передать вам кое-что.

Грили повернулся ко мне.

— Он хотел, чтобы вы знали: для него это не было игрой, — сказал я. — Знали, что дело было вовсе не в вас. Ничего личного. Он сказал, что его убеждения всегда были искренними.

— Да, конечно, он был искренне верующим человеком, — улыбнулся Грили.

— И действительно собирался взорвать нас?

— Вместе с собой, — ответил Грили. — Тут нет никаких сомнений. За последнюю неделю нам удалось взять несколько членов его группы поддержки, и, насколько мы поняли, по первоначальному плану Кинкейда несколько террористов-смертников должны были одновременно подорвать себя в разных местах. Жертвы ПСР, подобные Шоу и Аккардо, — в Лексингтоне, на других торжествах по случаю Дня ветеранов. Шокирующая, беспощадная, символическая попытка заставить людей испытать то же, что испытывают невинные граждане других стран.

— Получается, что Гас Шоу и Педро Аккардо сорвали исполнение этого плана?

— Мы думаем, что так, — пожал плечами Грили. — Потому-то Кинкейд и убил их. Хотя, скорее всего, точно узнать, что именно произошло, мы так никогда и не сумеем. И, насколько нам известно, на свободе могли остаться другие Джоны Кинкейды — его последователи.

— Мысль не так чтобы очень успокаивающая, — сказал я.

— А успокаиваться вообще не следует, никогда, — ответил Грили.

В следующую пятницу, после ланча, когда я уже погрузился в мечты о тихом уик-энде без террористов-самоубийц, агентов ФБР и бывших подруг — только мы с Генри и, быть может, несколько футбольных матчей, — мне позвонила из приемной Джули.

— У меня на третьей линии адвокат Кенилуорт из Нью-Гэмпшира. Это по делу Эппингов.

— Ага, — ответил я и, нажав на пульте кнопку под номером три, произнес: — Чак? Как дела?

— Вы сделали отличный ход, — ответил он. — Я о пикетировании, телевидении и всем прочем. Гражданское право, статья сто один, а?

— Мои клиенты всего-навсего воспользовались закрепленными за ними правами американских граждан, — ответил я.

— Передо мной лежит ваше письмо. Мистер Делани готов выполнить изложенные в нем требования. Я могу сегодня же отправить вам почтой чек.

— Вы видели Эппингов — по телевизору? — спросил я.

Кенилуорт негромко рассмеялся:

— Еще бы.

— Дуг сказал тогда, что добивается признания своих прав, — напомнил я.

— Чек на кругленькую сумму как раз таким признанием и будет.

— У меня есть другое предложение, — сказал я. — Мистер Делани лично приглашает к себе Эппингов, лично же вручает им чек и приносит извинения за его задержку — ну и, может быть, объясняет, чем она была вызвана. Надеюсь, он все-таки не такая задница, какой кажется.

— На самом-то деле, — ответил Чак Кенилуорт, — Ник Делани — человек довольно порядочный. Просто рынок, на котором он работает, очень неустойчив, вот ему и приходится мухлевать, чтобы остаться на плаву.

Кенилуорт помолчал.

— Думаю, он согласится на ваше предложение. Но, разумеется, при условии, что журналисты и телевизионщики на этой встрече присутствовать не будут.

— И адвокаты тоже, — добавил я.

— А вам разве не хочется поприсутствовать на ней?

— Нисколько, — ответил я. — Делани выходит из своего офиса в Нэшуа, подходит к Дугу и Мэри, которые прогуливаются по улице с плакатами, и говорит: «А что, господа, может, зайдете ко мне, выпьете кофе, согреетесь, и мы обсудим все наши проблемы?» Для этого не нужны адвокаты, Чак.

Он, немного помолчав, произнес:

— Ладно. Я ему сейчас позвоню. Приятно иметь с вами дело, Брейди.

— И с вами, Чак, — ответил я.

В среду, предшествовавшую Дню благодарения, мы закрыли офис в полдень, и к четырем часам дня Генри и я уже пересекали по мосту реку Пискатауэй, направляясь в штат Мэн.

Алекс позвонила мне в предыдущую субботу, вечером. И когда я взял трубку, сказала: