Жертва подозреваемого X

В этот момент у Гиситани зазвонил мобильный. Сказав пару слов, он обратился к Кусанаги:

– Велели идти в участок.

– Ну вот, это уже кое-что. – Кусанаги, оживившись, потер озябшие руки.

В участке, в комнате следственного отдела, Мамия возился с электропечью. Мамия был начальником бригады, в которую входили Кусанаги и Гиситани. Несколько человек, лихорадочно суетившихся вокруг него, были, по-видимому, детективами из участка Старой Эдогавы. Судя по всему, в данную минуту они занимались обустройством следственного штаба.

– Слушай, ты приехал на своей машине? – спросил Мамия, посмотрев в упор на Кусанаги.

– Ну… В общем, да. Сюда на метро никак не доедешь.

– Так значит, надо полагать, ты хорошо ориентируешься в этом районе.

– Нельзя сказать, чтобы очень хорошо, но в общем район мне известный.

– Короче, найдешь без проводника. Возьми с собой Гиситани и сходи вот сюда, – он протянул листок.

На нем были торопливо написаны адрес в Синодзаки и имя – Ёко Ямабэ.

– Кто это?

– Ты рассказал ему о велосипеде? – обратился Мамия к Гиситани.

– Рассказал.

– Велосипед, найденный рядом с трупом? – Кусанаги посмотрел на строгое лицо начальника.

– Да. Мы навели справки – в полицию поступило заявление о краже. Регистрационный номер совпадает. Эта женщина – хозяйка велосипеда. Мы уже с ней связались по телефону. Так что отправляйся к ней и порасспроси.

– С велосипеда сняли отпечатки пальцев?

– Об этом можешь не беспокоиться. Поторопись.

Точно спасаясь от грозящего обрушиться на них гнева начальства, Кусанаги и его юный напарник пулей выскочили из участка.

– Признаю свое поражение. Краденый велосипед! Впрочем, я подозревал что-то в этом роде. – Кусанаги с досады щелкнул языком, крутя руль своей любимой машины.

Это был черный «Скайлайн», за руль которого он впервые сел почти восемь лет назад.

– Вы считаете, велосипед бросил преступник?

– Похоже на то. Но даже в этом случае расспрашивать хозяйку велосипеда совершенно бесполезно. Откуда она знает, кто у нее украл велосипед! Впрочем, если мы установим, где он был украден, удастся немного прояснить маршрут преступника.

Поглядывая в листок с адресом и на карту, Кусанаги довел машину до Синодзаки. Быстро нашли нужный дом. У входа на табличке значилось: «Ямабэ». Белый дом в европейском стиле.

Ямабэ оказалась женщиной лет сорока пяти. Видимо, предвидя визит детективов, она тщательно накрасилась.

– Никаких сомнений, это мой велосипед, – сразу же сказала она, едва взглянув на фотографию, которую показал ей Кусанаги. Он позаимствовал ее у криминалистов.

– Не могли бы вы зайти в участок и убедиться собственными глазами?

– Нет проблем, но велосипед-то мне вернут?

– Разумеется, как только закончится экспертиза, это не займет много времени.

– Пожалуйста, побыстрее, а то без велосипеда ужасно неудобно ходить за покупками. – Ямабэ недовольно сдвинула брови. В ее голосе угадывался вопрос: уж не будет ли полиция допытываться, почему именно у нее украли велосипед? Она еще не знала, что ее велосипед, возможно, имел отношение к убийству. Если б знала, вряд ли бы сгорала от нетерпения вновь на него сесть. Еще потребует компенсации, если узнает, что шины проколоты! – подумал Кусанаги.

По словам Ямабэ, велосипед был украден накануне, десятого марта, в промежутке от одиннадцати утра до десяти вечера. Она встречалась в Гиндзе с подругой, они прошлись по магазинам, посидели в ресторане, в результате она вернулась на станцию Синодзаки только около десяти вечера. Волей-неволей пришлось от метро добираться домой на автобусе.

– Вы оставили велосипед на стоянке?

– Нет, у проезжей части.

– Заперли на замок?

– Да. Привязала цепью к ограде тротуара.

Кажется, на месте преступления никакой цепи не находили…

Посадив Ямабэ в свою машину, Кусанаги первым делом направился к станции Синодзаки. Уточнить место, где был украден велосипед.

– Где-то здесь, – женщина показала на улицу, удаленную метров на двадцать от универмага при станции. Вдоль тротуара и сейчас стояли велосипеды.

Кусанаги посмотрел вокруг. Филиал кредитного банка, книжный магазин… Днем и вечером здесь, должно быть, много прохожих. При известной ловкости быстро перерезать цепь и укатить, не привлекая внимания, – пара пустяков, и все же логичнее допустить, что велосипед угнали в то время, когда народ уже схлынул.

Кусанаги предложил отвезти Ямабэ в участок, чтобы она непосредственно опознала велосипед.

– Вот уж не повезло! – рассказывала она, сидя на заднем сиденье. – Купила только в прошлом месяце. Представляете, в какой я была ярости, когда поняла, что его украли! Сразу же, не садясь в автобус, сообщила полицейскому на станции.

– Вы даже назвали ему регистрационный номер велосипеда…

– Я ж его только что купила! Квитанция еще сохранилась. Я позвонила домой, и дочь мне продиктовала.

– Понятно.

– Так что же все-таки произошло? Позвонивший мне из участка человек не сказал ничего определенного. Я уже начинаю беспокоиться.

– Пока рано о чем-либо говорить. Мы и сами еще толком не знаем.

– Да? Неужели? Из вас, полицейских, никогда слова не вытянешь!