Жертва подозреваемого X

— Смирившись? Что ж, в каком-то смысле можно назвать это смирением, но это не значит, что он выложил все козыри. В действительности он их только приготовил.

— О чём вы говорили с Исигами?

— Я же сказал тебе — о шестерёнках.

— Но после ты его о чём-то спрашивал, так? Я об этом.

Юкава как-то печально улыбнулся и покачал головой:

— Это не имеет значения.

— Не имеет значения?

— Главное — разговор о шестерёнках. Обдумав его, он решил явиться в полицию.

Кусанаги шумно вздохнул.

— Кажется, ты в университетской библиотеке просматривал газеты. Зачем?

— Токива сказал? Ты решил и за меня взяться?

— Я не хотел этого делать. Но ты меня вынудил, потому что ничего мне не говоришь.

— Да я особо не обижаюсь. Это твоя работа, если тебе надо что-то узнать обо мне — пожалуйста, сколько угодно.

Кусанаги, взглянув на Юкаву, виновато опустил голову.

— Прошу тебя, Юкава. Прекрати меня дурить. Ты ведь что-то знаешь, да? Так скажи мне. Наверняка преступник не Исигами. В таком случае, как ты считаешь, будет справедливо, если его осудят? Ты же не хочешь, чтобы твоего старого приятеля считали убийцей?

— Подними голову.

Кусанаги послушно посмотрел на Юкаву. И ужаснулся. Такое страдание читалось на его лице.

— Разумеется, мне бы не хотелось, чтоб его осудили как убийцу. Но содеянного не вернёшь. Почему только всё так получилось?

— Что тебя мучает? Откройся мне! Я же твой друг.

— Друг, но в то же время — полицейский.

Кусанаги потерял дар речи. Впервые за долгие годы он почувствовал, что между ними стена. И оттого, что он полицейский, он не может спросить друга, которого никогда ещё не видел в таком состоянии, о причине страданий.

— Я сейчас собираюсь зайти к Ясуко. Пойдёшь со мной?

— А ты позволишь?

— Если хочешь. Только условие: не открывай рта.

— Хорошо.

Юкава круто развернулся. Кусанаги поплёлся за ним. Видимо, первоначальная цель Юкавы была лавка «Бэнтэн». Следователя так и подмывало спросить, о чём его друг хочет поговорить с Ясуко, но он сдержался. Дойдя до моста Киёсу, Юкава быстро поднялся по лестнице. Когда Кусанаги ступил на верхнюю ступень, то увидел, что Юкава остановился и ждёт его.

— Видишь это офисное здание? — Юкава показал на ближайший дом. — На входе стеклянные двери. Нас видно?

Кусанаги посмотрел в указанном направлении. В стеклянных дверях отражались две фигуры.

— Видно, и что?

— Когда я встретился с Исигами сразу после убийства, я точно так же смотрел на наши фигуры, отражающиеся в стекле. Вернее, вначале я даже не заметил. Посмотрел, когда Исигами обратил моё внимание. За секунду до этого у меня и в мыслях не было, что он может иметь какое-то отношение к убийству. Я был так счастлив, что встретил своего старого друга…

— Хочешь сказать, что, увидев в стекле отражение, ты стал его подозревать?

— Он тогда сказал: «Ты совсем не изменился, такой же моложавый. Не то что я. И волосы по-прежнему густые…», тем самым признавшись, что озабочен своей плешью. Это меня изумило. Дело в том, что Исигами, каким я его знал, был абсолютно равнодушен к своей внешности. Он всегда придерживался убеждения, что по внешности нельзя судить о достоинствах человека, и говорил, что никогда не выберет жизненный путь, при котором внешность играет хоть какую-то роль. И вот надо же, он заботится о своих волосах! У него действительно плешь, но он уже не в том возрасте, когда это вызывает огорчение. Тут-то я и догадался: он оказался в ситуации, когда обращаешь внимание на свою внешность, короче, он влюблён. Но почему именно здесь он вдруг ни с того ни с сего заговорил об этом? Неожиданно забеспокоился о том, как он выглядит?

Кусанаги понял, к чему клонит Юкава.

— Потому что он вот-вот должен был встретиться с предметом своей страсти? — спросил он.

Юкава кивнул.

— Я тоже так подумал. Женщина, работающая в лавке бэнто, соседка по квартире, женщина, у которой убили бывшего мужа, — уж не она ли занимает его мысли? Однако, если это так, возникает большой вопрос: не имел ли он отношения к убийству? Разумеется, это не могло меня не волновать, но я решил занять позицию стороннего наблюдателя. Может быть, и его любовь всего лишь мой домысел. В следующий раз, встретившись с Исигами, я зашёл вместе с ним в лавку. Решил посмотреть, как он себя поведёт, авось что-нибудь пойму. И надо же, так совпало, что в этот момент неожиданно появился ещё один посетитель. Приятель Ясуко.

— Кудо, — сказал Кусанаги. — Он с тех пор не на шутку за ней приударил.

— Ничего удивительного. В тот момент, когда она разговаривала с этим Кудо, лицо Исигами… — Юкава сдвинул брови и покачал головой. — Короче, мне всё стало ясно. Исигами по уши влюблён в эту женщину. Его лицо было искажено ревностью.

— Но в таком случае сразу же возникает другой вопрос…

— Да, понимаю. Было только одно объяснение, разрешающее это противоречие.

— А именно — Исигами замешан в убийстве. Так вот что заставило тебя подозревать его? — Кусанаги вновь посмотрел в сторону стеклянных дверей. — Ты страшный человек. Неужто эта мелкая оплошность стала для Исигами роковой?