Жертва вторжения

Все стали смотреть на лужу — оказалось, что это не лужа, а киселеобразная масса ботинок и сапог черного цвета.

Запах от этого шел фосгенный, решила дочь.

— Нет, — сказал Мощин, — пахнет таллием. Его соли.

— Я тебе говорила, оставляй обувь на лестнице! — крикнула жена, хотя она этого говорить не могла — даже в элитном доме все равно бы через две минуты все украли.

— У нас, — сказала дочка, раздевшись, — сегодня первый этаж конторы пополз. Опустился, понимаешь, весь дом на этаж. Кто с первого этажа остался в живых, к нам переселились. Представляешь, какая толкотня началась!

— Почему мне не докладывают? — совсем уж рассердился Мощин. — Сейчас же еду в Гордом. Я им покажу!

Тут зазвенел телефон.

Звонил начальник пожарной команды. Сообщил, что площадь Землепроходцев осела на метр. Что делать?

— Сейчас буду! — крикнул Мощин. — Высылай за мной пожарку!

— Они все без резины стоят, — ответил начальник пожарной охраны. — Резину у них съело.

— Ничего, — упрямо сказал городской начальник. — Пешком дойду. Я им покажу! Я все поставлю на место!

Он попытался натянуть на копыта ботинки, но не получилось.

Дочь посмотрела на потуги отца равнодушно.

— У нас, — сказала она, — есть некоторые — потеряли ноги и ползают.

— Как так ползают? — спросил внучок. — На животиках?

— На санках, — ответила мама.

— А то у нас две девочки в садике на животиках ползали… — Мальчик заплакал.

Но взрослым не было до него дела, потому что потухли лампочки и все стали искать свечи. Мощин все грозился уйти на голых копытах, а жена говорила ему:

— Не смей, Леонид, потеряешь ноги, новых не будет. Кости не восстанавливаются, я тебе как учитель начальных классов говорю.

— Папочка, не ходи, — присоединилась к маме дочь. — Мороз двадцать градусов, копыта отморозишь!

Но Мощин не послушался. Он вырвался и побежал, стуча копытами, вниз по лестнице.

К счастью, не он один был сознательным гражданином. У дверей, в черной грязной речушке, покачивалась спасательная надувная лодка желтого цвета. В ней сидел профессор Минц в дождевике.

— Что делать? — крикнул Мощин от дверей.

— Садитесь! Поплывем, будем принимать меры.

Профессор Минц уже не казался Мощину таким отвратительным, как недавно. Приятный профессор, отважный.

— Какие меры? — спросил Мощин.

Надувную лодку понесло вдоль по Пушкинской улице.

— Кружок «Юный химик» имени Петрянова-Соколова, — загадочно ответил Минц, энергично гребя по скользкой дороге.

Но путешествие, начавшееся так славно, чуть не закончилось трагедией.

Лодка попала в поток черной жижи, стремившийся к реке Гусь. Потребовалась вся сила и сноровка немолодого профессора, чтобы не быть смытыми в речку, которая также вскрылась ото льда и несла к Белому морю свои черные непрозрачные воды. Тяжко воняло.

— Постарайтесь не дышать! — приказал Мощину профессор, и тот прижал к носу рукав. Стало немного лучше.

Сквозь ткань Мощин строго крикнул:

— Смесь совершенно безопасная!

— С чем вас и поздравляю, — ответил профессор.

— А скажите, откуда у Герасика копыта? — спросил Мощин.

— Оттуда! Помолчите, вы мне мешаете грести!

От реки Гусь, скользя, падая и отчаянно крича, бежало несколько любителей подледного лова. С ужасом Мощин увидел, что из реки к ним стремятся щупальца непонятных чудовищ, напоминающих персонажи американского фильма ужасов.

Вот одно из щупальцев дотянулось до старика в дохе. Старик отбивался от чудовища удочкой.

— Что это? — закричал Мощин.

— Возьмите пистолет. Он у вас под ногами! — отозвался профессор.

— Но что это? — повторил вопрос Мощин, шаря в ногах в поисках оружия.

— Стреляйте! Это водоросли! — крикнул профессор.

Мощин стал стрелять, и, стреляя, он все более входил в раж. Водоросли не пострадали от его стрельбы, но несколько рыбаков ему поразить удалось.

Патроны кончились. Мощин запустил пистолетом в щупальце, а профессор укоризненно произнес:

— Не по-хозяйски себя ведете. Пистолеты на улице не валяются.

Он вытащил из кармана маленький, но мощный электромагнит и притянул пистолет себе в карман.

Они пересекли грязевой поток и взяли курс выше по склону.

Там, на суше, надувную лодку пришлось бросить, и они побежали задними дворами, где еще лежал снег. Его белизна выгодно отличалась от черной грязи. Даже Мощин наконец проникся этой мыслью и сказал:

— А может, зря мы так чистим, дорогой мой человечище?

— Поздно раскаиваться. Вас предупреждали, а вы не вняли. Теперь вся надежда на соколовцев-петряновцев.

— На кого?

— Не отставайте!

Они подбежали с тыла к трехэтажному кирпичному зданию. Мощин, который никогда не ходил по дворам, не сразу сообразил, что это — средняя школа № 2.

Задняя железная дверь была закрыта.

Минц постучал в нее три раза, потом — после паузы — еще два.

Дверь приоткрылась. Мощин ожидал увидеть в щели человеческое лицо, но ничего не увидел, потому что, как оказалось, лицо появилось на уровне его пояса. И голос оттуда потребовал:

— Пароль!

— Таблица Менделеева, — послушно ответил Минц. — Отзыв?

— Гафний! — произнес высокий голос.

Железная дверь со скрипом отворилась, и девочка лет десяти в синем халате и респираторе впустила мужчин в темный коридор.