Жертвуя счастьем

— Мне нужно идти, — выдавила она из себя и направилась к двери.

Алекс остановил ее и крепко обнял. Прижавшись к нему, Шарлотта вдохнула знакомый мужской запах и, казалось, обрела новые силы.

— Лотти, — умоляющим голосом прошептала Кейти.

Ее душили слезы. О чем она молила? О прощении? Но Шарлотта не могла простить ее. По крайней мере сейчас. Воспоминания были еще слишком свежи в ее памяти, а душевные раны кровоточили.

Взглянув в заплаканные, полные боли глаза сестры, Шарлотта покачала головой:

— Нет, я не могу…

Первая реакция Алекса на признание Кейти была резкой и бурной. Но, глядя в страдальческое, исполненное боли и чувства вины лицо свояченицы, Алекс почувствовал, как его гнев стихает. Ее терзали угрызения совести. Кейти плакала сильнее, чем пять лет назад, когда Шарлотта уехала из дома.

— Побудьте с ней, — сказал он, обращаясь к мисс Фостер, и, не дожидаясь ответа, вывел Шарлотту из комнаты.

Алекс проводил жену в спальню. Она шла молча, опираясь на его руку. Признание сестры потрясло ее до глубины души. Алексу хотелось только одного — избавить ее от душевной боли и сильнейшего разочарования.

У дверей в спальню она остановилась и подняла на него остекленевший взгляд. На кончиках ее длинных густых ресницы блестели слезы.

— Я хочу побыть одна, — сдавленным голосом промолвила она.

Алексу не хотелось покидать ее, но он понимал, что ей нужно время, чтобы прийти в себя. Она — вернее, они оба получили сильнейший предательский удар в спину, нанесенный рукой сестры-близнеца.

— Я буду рядом, — сказал Алекс.

Когда Шарлотта вошла в спальню и закрыла за собой дверь, он вернулся в гостиную и увидел, что мисс Фостер обнимает рыдающую Кэтрин.

— Мисс Фостер, я велю своему кучеру отвезти вас домой, — промолвил он.

Алексу нужно было поговорить со свояченицей с глазу на глаз. Ему показалось, что ее руки крепче вцепились в модистку, но затем хватка ослабла, и Кейти отстранилась от своей утешительницы.

Мисс Фостер неуверенно посмотрела на Алекса, а потом снова перевела взгляд на Кейти. Алекс догадался, что она боится оставлять племянницу наедине с мрачным, разъяренным хозяином дома.

— Я хотел бы поговорить с Кэтрин, — холодно промолвил он.

— Да, конечно, милорд.

Мисс Фостер ласково погладила Кэтрин по дрожащему плечу и направилась к лакею, который ждал ее у двери.

Через несколько секунд Алекс и Кейти остались в гостиной одни.

Алекс заговорил не сразу. Свояченица настороженно смотрела на него, ожидая, что он скажет. Их взгляды встретились, и Кейти не отвела глаз в сторону.

— Неужели вы так сильно не любили меня? — наконец тихо спросил он.

— Нет, Алекс, дело вовсе не в этом. Я всегда любила вас. Поверьте, я не лгу. Просто…

Она замолчала.

— Просто что?

— Шарлотта всегда отдавала предпочтение вам. С той минуты, как моя сестра узнала вас, вы заняли все ее мысли. Создавалось впечатление, что мной она дорожит уже не так сильно. До этого мы жили только друг другом, и вдруг она познакомилась с вами…

Ревность! Оказывается, Кейти все это время ревновала сестру к нему, а Алекс даже не подозревал об этом.

— Кэтрин, Шарлотта любит вас. И я никогда не мог, да и не хотел, изменить ее чувства к вам.

Из груди Кэтрин вырвался смех, скорее похожий на рыдания.

— Я это знаю! Я совершила огромную ошибку в день вашей свадьбы. Но потом уже было поздно. Я пыталась найти Шарлотту и сказать, что ей нечего бояться. Но она уже была далеко. Я никогда не хотела, чтобы она уезжала. Я не знаю, хотела ли я на самом деле, чтобы она никогда не выходила за вас замуж. Мне казалось, что письмо даст нам возможность еще какое-то время побыть вдвоем, прежде чем Шарлотта окончательно свяжет свою жизнь с вами.

Алексу было трудно понять Кэтрин. Но больше всего его смущало то, что причиной раздора стал он сам.

— Мне не хочется, чтобы вы возненавидели меня, — умоляющим голосом произнесла Кейти, глядя на Алекса большими печальными глазами. — Я знаю, что заслужила ненависть с вашей стороны, но, боюсь, я не вынесу ее.

Только человека с каменным сердцем не тронула бы эта мольба. Алекс и хотел бы рассердиться на Кейти, но не мог. Пять лет его силы подтачивали горечь и ярость, и он устал от них. Алексу хотелось теперь только одного наслаждаться жизнью вместе с Шарлоттой и сыном. Он мечтал иметь много детей и радоваться каждому новому дню.

Тяжело вздохнув, он обнял свояченицу. Обхватив руками его торс, Кейти прижалась щекой к его груди. Ее била мелкая дрожь.

— Мне ненавистен ваш поступок, Кэтрин, но я не могу ненавидеть вас. Вы были молоды и боялись потерять сестру. Я понимаю вас, потому что сам пару раз испытал нечто подобное.

Кейти всхлипнула и икнула. Алекс усмехнулся.

— Значит, вы простили ее? — спросила она.

Ее вопрос был настолько неожиданным, что Алекс ответил на него не сразу. Простил ли он Шарлотту? Если бы кто-нибудь спросил его об этом неделю назад, его ответ был бы однозначно утвердительным. В конце концов, они давно жили полноценной семейной жизнью.