Жертвы Обряда

– Смотрю, ты не сдаёшься. Вырядилась как на праздник. Думаешь, приползёт к тебе? – Лиирта бесшумно подкралась сзади.

– Ревнуешь к человеку? Я не ради него старалась, милочка. Ждала тебя, Cтерва. Скучала.

– Языкастая гусеница! Считаешь, имеешь право так со мной говорить?

– И что сделаешь? Снова душить будешь и ошейник нацепишь? Уже проходили, – я обернулась, глотнула вина, посмотрела на неё. – Понравилось в Аду? Не терпится повторить?

Лиирта перекосилась от злости, почти готовая сорваться.

– Аиррэль спит со мной, а не с тобой, гусеница. Меня целует, обнимает, ласкает, а ты – лишь прошлое, которое он хочет забыть.

– Ты его в кровать силком тащишь или угрозами? – я заливисто рассмеялась. – Ошейник ему надеваешь?

Не сдержавшись, ангелика смачно ударила меня по лицу: чуть сильнее, чем ударил бы человек, но слабее истинной мощи. Я вскрикнула, отлетела на метр, ушибла плечо об оконное стекло и выронила бокал. Белоснежный кафель залился вином и устлался осколками. Мужчины мгновенно появились в гостиной и подлетели ко мне.

– Что здесь случилось? – поинтересовался архангел. Лиирта растерялась и побелела.

– Выронила бокал, ничего особенного, – пояснила я. Блондинистая мымра посмотрела удивлённо, но промолчала.

– А красный след на щеке просто так сияет? – Аиррэль не поверил. В его глазах появились яростные блики, сразу стало душно и страшно.

– Это румянец.

– Я так и подумал, – сказал блондин голосом нежнейшим, словно молочные реки. Стерва вжала голову в плечи и задрожала.

– Идите, мы с Лииртой приберём осколки, – велела я, наклоняясь, но ангел схватил меня за локоть, одёрнул.

– Ты поранишься. А вот ангелика отлично справится в одиночку. Можешь приступать, – приказал красотке.

Стерва кивнула и поспешно начала убираться, а Аиррэль незаметно утащил меня в укромный угол.

– Она ударила тебя? – архангел нежно коснулся моей щеки, снимая болезненное покалывание и красноту.

– Нет.

– Врёшь. Зачем покрываешь её? – аквамарины не давали отвести взгляд, сердце неистово забилось, а ноги стали ватными лишь от одного слова и прикосновения.

Я отвернулась. Не говорить же, что не люблю ябедничать и жаловаться. Сами разберёмся.

Аиррэль позволил мне выскользнуть из его цепких рук, и мы молча вернулись в гостиную. Демон стоял над Лииртой и, паясничая, изводил Стерву, как мог.

Ангелы ушли, а я плюхнулась на диван.

– Скай, брат не понимает, что любит тебя. Пока не понимает. Но поняв – не отпустит.

– Ты слышал слова Астарота? Я должна отпустить его. Обязана.

– Астарот – демон, и может ошибаться. Все могут ошибаться.

На третий день Аиррэль пришёл один. Я вскинула брови, ожидая появления мерзкой златовласки, но от сердца отлегло, когда поняла, что сегодня её не увижу. Выдохнула. Зато Аиррэль чуть ли не на лету набросился, словно дикий варвар.

– Я скучал! Не отталкивай, пожалуйста. Ты прекрасна, – он поднял меня на руки, как пушинку.

– А где Стерва?

– Под замком. Наказал её за вчерашнее.

– Снова в Ад отправил?

– Хотел, но нет, – архангел усмехнулся. – Забудь про неё. Обещаю, сегодня она не заявится, и мы только вдвоём. Демон предоставил дом на целую ночь в моё полное распоряжение.

– Вы сговорились, – ткнула ему указательным пальцем в грудь.

– Мечтаю поцеловать тебя, обнять.

– Аиррэль…

– Не порть словами краткие мгновения нашего счастья, – он сел на диван, не выпуская меня из рук, и посмотрел требовательно, внимательно. – Не отворачивайся. Пожалуйста. Хочу видеть твои глаза.

Провёл рукой по моему колену, коснулся шёлка платья, поднялся выше, обрисовывая силуэт, касаясь ягодиц, спины, плеч и шеи. Сердце вырывалось, казалось, эхо его биения отражается от стен.

Аиррэль коснулся скул, нежно погладил щёки и поцеловал туда, где вчера горело красное пятно. Трепетно, заботливо, а потом отстранился.

Я громко дышала, хотела отвернуться, но не смогла оторвать взгляд от аквамаринового сияния глаз. Ворот его рубашки был расстёгнут на три пуговицы ниже положенного приличиями, и я оценила продуманную выходку. Хитрец. Он прочитал мои мысли и улыбнулся, а сам опустил взгляд на откровенное декольте.

– Запрещаю тебе ходить в таких платьях перед другими мужчинами, – заявил, невесомо проводя пальцами вдоль платья. Остановил руку на талии.

– Не вокруг тебя одного крутится солнце, дорогой, – хмыкнула, пытаясь встать.

Но Аиррэль не позволил. Накрыл мои губы своими, обхватил сильнее и уложил на диван. Сам улёгся сверху, целуя страстно и жадно, гуляя руками по шёлку, касаясь выпуклостей, нежно сжимая. Любимые губы обжигали, ласкали, нарушая равновесие и унося за пределы реальности, выворачивая душу наизнанку. Хотелось плакать от счастья и переполняющих эмоций.

Мы целовались, словно отчаявшиеся подростки, – запальчиво и страстно, сминали губами волю и сгорали в объятьях друг друга. И я забыла, совсем забыла, что не должна позволять. Подпустила близко, снова почувствовала себя в сказке. Аиррэль касался лица и целовал губы, но не больше. Зная, что завтра снова станем чужими.

Снова незнакомцы. Снова пустота.