Жестяной самолетик

Что? Слово «феминистка» существует только в женском роде? Да ну, это вы просто моего батю не знаете. Вот уж всем феминистам феминист. Кто сказал бабник?! Ни капельки не бабник… по крайней мере, в текущем столетии. Нет, ну вот клянусь, надо слышать, как он под пьяную лавочку оплакивает женскую судьбу и клянет мужиков, особенно алкоголиков! Мыльные оперы вкупе с рекламой антипохмелина и «умных» стиральных машин отдыхают! Если бы батю слышал кто-нибудь кроме меня и нашего квартиранта таракана Миши с чадами и домочадцами (коих, впрочем, у него дюжин энцать), точно получил бы Пал Палыч Самохин Нобелевскую премию мира.

Думаю, сейчас папаша пребывает в гармонии с миром. Чтобы в деревне, где еще осталось целых пять дворов, не было хотя бы одного самогонного аппарата и двух увлеченных слушателей – ни в жисть не поверю!

Ну почему у меня отпуск только в ноябре, а? Кто ж за папашей-то присмотрит?

Палыч

Деревня, русская деревня! У стариков – наркотическая зависимость от физического труда, тяжкого труда, которого со времен развитого феодализма так и не коснулся прогресс. Если лишить стариков этой малоприбыльной утехи, у них такие ломки начнутся, что атас.

Когда вырастешь, дочка, отдадут тебя замужВ деревню большую, в деревню чужую.

Мужики там всё злые – топорами секутся,А по будням там дождь и по праздникам дождь…

Эту жизнеутверждающую песню еще прабабка моя, светлой памяти Александра Максимовна, полтора человеческих века прожившая, певала мне, пацаненку. А потом у Любки как-то в школьной хрестоматии видал, это уже в восьмидесятые. Деревня и тогда была не лучшим местообитанием для такого страдающего эстета, как я. Но теперь… Вот однокашник мой и тезка, Пашка Анциферов, чешет мне навстречу по улице, старательно огибая лужу размером с небольшое озерцо, лицо приветливое-приветливое… у-у-у… видать, с похмелья… Такой, ежели кто заденет, и за топор схватиться может, аргумент в полемике незаменимый, потому как весомый и острый.

– Паш, пойдем полакомимся, – говорю ему вместо приветствия.

Паша лоб морщит, глазами хлопает. Размышляет: что это такое неприличное я ему предлагаю? и как будет правильнее – обидеться или обрадоваться?

– Пойдем, говорю, пропустим по стаканчику!

Как все-таки мало нужно нам для счастья, для гармонии, так сказать, с окружающим миром!

Любка

Воскресный вечер.

Муторное ощущение приближающегося понедельника.

Возвращаюсь из деревни, обремененная кладью с пищевой ценностью в сколько-то там калорий.

Тележка, упрямо постукивая, подпрыгивает на давно не асфальтированном тротуаре. Шагаю вперед, голова поднята, плечи расправлены, напеваю про себя классическое: «Я маленькая лошадка, и мне живется несладко…»

Кракс! Колесо попало в глубокую выбоину. Тум! Тележка завалилась на бок. Чертыхнувшись под нос, с усилием возвращаю тележку в нормальное положение.

– Вам помочь? – галантно интересуется, поравнявшись со мной, высокий молодой человек.

Высокий и молодой – вот и все, что я могу отметить боковым зрением. Поворачиваться не рискую, боясь снова потерять контроль над чертовой колымагой.

«Ха!» – подумалось мне в стиле Эллочки-людоедки.

– Нет, спасибо, – ответила, как полагается благовоспитанной девушке, невесть почему надеясь, что этого окажется достаточно, чтобы отшить незваного помощника.

Незваный намека не понял.

– Странно видеть молодую леди с колясочкой а-ля «бабушка пошла на рынок за покупками».

– Леди – это которые в иномарках ездят. А те, которые пешкарусом да еще с поклажей – не знаю кто, но точно не леди.

– Маленькие лошадки, которым живется несладко, – с удивительной прозорливостью определил он.

– А я думала, вы из тех, кто Баха предпочитает или там Бетховена…

– Эдварда Грига, – незамедлительно ответствовал незваный. – И все-таки позвольте вам помочь. Как-то неловко: такая содержательная беседа, дама идет с поклажей, а мужчина – с пустыми руками…

– Главное, чтобы не с пустой головой, – ай-ай-ай, какая все-таки я злая!

– Вы хотите, чтобы я отвязался, точно?

– Боюсь отвязанных мужиков.

– Я сразу подумал, что у вас мама строгая… – кажется, умник все-таки начал скатываться в банальность. – Это она вас картошкой нагрузила?

– Какой картошкой? Это пирожки. И везу я их, между прочим, к бабушке. А зовут меня, если вы еще не догадались, Красная Шапочка. А вы, надо полагать, Серый Волк?

– Нет, я добрый охотник…

– На Красных Шапочек? Хотите добрый совет: на Красных Шапочек легче всего охотиться в специально отведенных местах, освещенных красными фонариками. Иначе рискуешь испортить себе пищеварение, нарвавшись на несъедобную особь…

Вот, собственно, и все.

А папаша еще удивляется: почему же его Любка не замужем?

Любка

Сразу же после обеденного перерыва в офисе материализовалась худенькая фея с глазами в пол-лица… я бы сказала, что она впорхнула, но впорхнуть она никак не могла, ибо прикована была к нашей грешной земле гигантской сумкой.